Ольга Громыко - Умысел и домысел

- Здесь! - Я воткнула лопату в сугроб. Передние ряды алчущих зрелища селян попятились, Навару спустили на землю.

- Какая же это могила? - Недоуменно почесал в затылке староста. - Ни креста, ни надгробья...

- Кто ж ему, кровопийце, надгробье смастерит? - Парировала я. - А крест упыри на дух не переносят, сами знаете.

Я специально выбрала свободный от могил участок - не стоит тревожить покой мертвых, даже ради увеселения живых. Пусть Навара попотеет, вскапывая скрепленную морозом и березовыми корнями целину.

- Пущай копает. - Скомандовал все тот же неулыбчивый кузнец. - Солнце скоро вниз покатится, а земля и без того мерзлая.

Кметы затаили дыхание.

Навара повертел в руках лопату, неуклюже попытался снять ею верхний пласт снега, но ржавое железо лишь скользнуло по толстой корке льда.

- Скажите, уважаемая, а это принципиально, кто будет копать? Может, возьмемся за лопаты всем миром? А там уж я не оплошаю, выйду на упыря один на один.

- Исключено. - Мстительно сказала я. - Упырь - это как хлебная опара, его не должны касаться чужие руки, иначе не поднимется.

Женщины одобрительно зашушукались, признавая во мне знатока кулинарных тонкостей. Навара представил поднимающегося из кадушки упыря, смачно сплюнул и тюкнул лопатой по снегу, как ломом. На сей раз ему удалось пробить в ледяной корке узкую щель.

Я посмотрела на солнце. И правда, оно больше не поднималось над горизонтом, заметно кренясь вниз, на закат. Времени оставалось в обрез. Жаль, я так и не увижу, чем увенчается каторжный труд Навары.

- Помните, Навара, ровно в полночь упырь начнет оживать! - Зловеще провыла я, стараясь нагнать как можно больше страху на селян. Ветер взъерошил мои длинные рыжие волосы, в черной глубине зрачков зажглись алые искры. - Сначала он откроет глаза... Потом протянет к вам свои холодные когтистые лапы...

Войдя в роль, я протянула руки к кузнецу и патетически потрясла его за шиворот. Бедолага стоял не жив ни мертв, его голова моталась взад-вперед в такт моим рывкам.

- ...потом он прильнет к вашей шее... прокусит яремную вену... и начнет пить теплую, сладкую, тягучую, алую кровь!

Кузнеца я кусать не стала, он и без того побелел как простыня и издавал нечленораздельные хрипы, слабо пытаясь вырваться.

- Так вот, если он сделает все это прежде, чем вы окропите его девичьими слезами, - я разжала руки и аккуратно расправила на кузнеце смятый воротник, то весь сегодняшний труд пойдет насмарку. Так что постарайтесь не оплошать. Ну что ж, было очень приятно с вами всеми познакомиться, особенно с вами, досточтимый Навара, я навсегда сохраню в памяти теплое воспоминание об этом великом дне. Прощайте, и - успехов!

Я ушла с кладбища, не оглядываясь. Иначе кто-нибудь мог увидеть злобную ухмылку, блуждающую по моим губам.

* * *

Но далеко уехать мне не удалось. Почти сразу за околицей меня снова перехватили - на этот раз посланник от Олены Светокрасы. Лошадка, на которой он ехал, была приземиста, мохнонога, экипирована шипастыми подковами, и лишь благодаря этому не поскальзывалась на каждом шагу.

- Госпожа ведьма, моя госпожа Светокраса приносит вам свои искренние извинения, как и прочим гостям. К ее огромному сожалению, свадьба откладывается.

- Что, снова поругалась с Роланом? - Усмехнулась я. - Замок устоял?

Олена, очаровательная женщина, в прошлом - наемная воительница, и была той самой причиной, по которой я так рвалась в Кружаны. Помолвка состоялась еще осенью, венчание было назначено на завтра, а сегодняшняя ночь отводилась под девичник, на который я, как подружка невесты, просто не имела права опаздывать.

- Да нет, не ругались, напротив - воркуют, чисто голубки. Молодые-то хоть сейчас готовы под венец, а вот гости подкачали - вы гляньте, какой гололед вторую неделю стоит. Кто вовсе ехать отказался, кто рискнул, да с крыльца возвратился. Соседи-то придут, да ведь приглашения по всей стране разосланы, некоторым и недели не хватит, чтобы до Кружан добраться. А в самом замке дела и того хуже - каменные лестницы песком ежедневно посыпают, да толку чуть, ведь перед свадьбой такая суматоха да беготня стоит, что слуги под ноги вовсе не смотрят. Так что сейчас там не замок, а скорбный лазарет. Привратник ногу сломал, кухарка руку. Конюший так головой о поручень ударился, что лошадей не узнает, скакового жеребца от жеребой кобылы отличить не может. Олена гонцов в разные стороны разослала, велела перед гостями извиняться и по домам их заворачивать. Кому ближе до Кружан, чем до дома - милости просим, мы гостям завсегда рады, только вот на свадьбу торопиться уже не надо - на три месяца ее отложили, до весны.