Николай Гуданец - Полигон

- Думаете, кроме нас, никого нет в живых?

- Боюсь, что да.

- Веселенькие дела, ничего не скажешь. Наверху раздался сравнительно слабый взрыв, что-то рухнуло, зашелестели струящиеся обломки, потом снова наступила тишина.

- Еще один, будь они трижды прокляты, - пробормотал Кин.

- Знаете, я просто шкурой чуял большую пакость, - сказал Ронч. - Только вот не ожидал, что дойдет до взрывчатки.

- У вас есть какое-то объяснение всему этому бреду?

- А вы до сих пор еще не поняли, что к чему?

- Ну-ну, говорите же.

Ронч сел на койку и откинулся к стене, положив скованные руки на колени.

- Да вы садитесь, - предложил он. - Вон табурет, в ногах правды нет.

- Ничего, я постою. Так что же произошло, по-вашему?

- Вам Харагва наверняка вкручивал насчет грядущей биоинженерной цивилизации?

- Угадали.

- Тут и угадывать нечего, у него всегда за бутылкой только и разговоров было что про нее. А ведь эта цивилизация вот она, у нас под носом.

- Вы имеете в виду ящеров? - догадался Кин.

- Само собой. Они умеют такое, что Харагве и не снилось. Все эти твари, которые на нас бросались, их работа. Вообще-то первые подозрения у меня появились, когда Харагве притащили прыгунчика без иголок, помните? Ну а теперь все сошлось, никакого другого объяснения просто нет.

Кину вспомнились отбивные из ящеров, и он с трудом превозмог подкативший к горлу рвотный спазм.

- Так вы считаете, они обладают разумом?

- Да, чем-то вроде того.

Наступившая мертвая тишина, не нарушаемая ни единым звуком, давила на барабанные перепонки нестерпимой тяжестью.

- Надо посмотреть, что там делается наверху, - предложил Кин. - Кажется, бомбежка закончилась.

- Что ж, пойдем поглядим, - отозвался Ронч, вставая с койки.

Подойдя к выходу из дежурки наверх, Кин увидел, что лестница примерно посередине загорожена косо привалившимися друг к другу вибробетонитовыми плитами стен. Он подошел к завалу, пригнулся и посветил фонариком в треугольный лаз. Путь из подвала наглухо перегородила мешанина обломков помельче, из-под которых на ступеньки выползла густая лужица крови.

- Значит, дежурного придавило, - сказал он себе под нос.

- Что вы сказали? - переспросил топчущийся позади него Ронч.

- Мы тут закупорены, - буркнул Кин. - Похоже, наглухо. Самим отсюда не выбраться.

Он бесцельно пнул ногой плиту и побрел по лестнице вниз. Вернувшись в камеру, Кин уселся на табурет, Ронч устроился на койке, подобрав под себя ноги.

- Элий, слушайте, а чего вы за мной прибежали? - спросил Ронч. - Я вам что, дороже собственной жизни?

- Сам не знаю, - честно признался Кин. - Надо же было сделать хоть что-нибудь. Вообще-то останься я наверху, наверняка был бы уже трупом.

- Оружие вроде при вас?

- Да, конечно. - Кин похлопал по кобуре.

- Долго мы тут без еды и питья не протянем, - задумчиво промолвил Ронч. И откапывать нас некому.

- Похоже на то, - согласился Кин.

- Знаете, Элий, у меня к вам будет большая просьба.

- Говорите.

- Когда я начну загибаться от жажды, не сочтите за труд прикончить меня из икстера. По крайней мере это не такая мучительная смерть, - сказал Ронч и, не дождавшись ответа, спросил: - Обещаете?

- Думаю, если до этого дойдет, мы бросим жребий, кому стрелять, - после долгого раздумья произнес Кин.

- Ладно, согласен.

Повисло затяжное молчание.

- Снимите с меня наручники, - вдруг попросил Ронч и после короткой паузы добавил: - Если не боитесь.

Без малейшего колебания Кин нашарил в планшете ключик, поднялся с табурета и, отщелкнув никелированные клешни наручников, швырнул их в угол.

- Спасибо, - поблагодарил Ронч, растирая запястья. - Как-то неохота помирать арестантом. А так словно на свободу вышел.

Кин сел на табурет и привалился спиной к холодной стенке, положив фонарик на колени. Ему пришло в голову, что батарейка фонарика рассчитана на двести суток непрерывной работы и он заменил ее перед вылетом на Тангру. Когда они с Рончем умрут, лампочка будет светить еще долго. Грошовая вещица переживет его самого.

Ни с того ни с сего Ронч издал короткий сдавленный смешок.

- Чему это вы смеетесь? - хмуро спросил Кин.

- Да так, ерунда всякая лезет в голову, - сказал Ронч. - Я подумал, ящеры-таки сделали из нас хорошую отбивную.

История вторая МОНАХИНЯ

Когда послышались первые взрывы и завыла сирена, она сидела в пустом зале за столиком возле фонтана и дремала, уронив голову на руки. После бессонной ночи тело порожнее и рыхлое, а еще кислый привкус во рту, прилипшая к ступням звонкая окись намаянности, словно судорогой застрявшая в скулах тягомотина от обязательной улыбки. Хоть чуть-чуть покоя, просто покоя, хоть чуть-чуть. Криворотый прямо истерзал ее своим длинным и крепким, все внутри поскуливает, но ведь сладко было, очень сладко, вот как это бывает, оказывается. Страшно, сладко, грешно, безумно, сладко, сущая погибель, растворяешься, летишь. И неважно, что придется оправдываться перед Тарпицем, ну не смогла и не смогла, духу не хватило. Каким свирепым взглядом он смотрел на нее, когда завтракал, прямо придушить был готов. Ай, да все равно, ни капельки она его не боится.