Игорь Ласьков - Вторая колыбель

— Попробую договориться, ситуация неординарная! Заменить меня есть кем! За свой счет возьму!

— Рэй, спасибо тебе, конечно, но… не надо, меня проводят аж до самой клиники, и разместят! Все входит в страховку, ты же знаешь! Ты ведь пропустишь месяцев пять минимум, а это чувствительная брешь в нашем бюджете. Если, конечно, ты еще не раздумал… совместный бюджет вести?! — немного осекшись, сказала Таня.

Рэй пересел на край кровати поближе к Тане, взял ее голову в свои руки, привлек к себе и поцеловал. Потом обнял ее за плечи, прижав к себе и поглаживая ее по затылку. Она уткнулась ему в плечо, беззвучно плача. Он почувствовал, как рубашка на плече намокает от ее слез. Ему вновь стало не по себе, сердце сжалось от нахлынувших чувств. Он проглотил комок в горле, и сказал:

— Ладно, ладно, разберемся! По крайней мере, до Марсовилля я тебя точно могу проводить!

— Спасибо, милый! — улыбаясь сквозь слезы, поблагодарила его Таня. Тут в комнату вошла медсестра и сказала, что пора покормить Таню. Рэй извинился, встал, и засобирался.

— Я завтра еще приду! — сказал он, целуя Таню на прощанье.

— Приходи, я буду ждать! — ответила она, улыбаясь ему так, как давно уже не делала.

Как объяснил Тане доктор Хоффман, зрение она потеряла из-за асфиксии, то есть недостатка кислорода. Те 12 минут, когда она была в коме и не дышала из-за закупорки льдом редуктора дыхательного аппарата, и были роковыми. Из-за недостатка кислорода зрительный центр мозга отказал. По счастью, ее нашли практически сразу после этого, иначе могли отказать и другие центры мозга; либо она могла и вовсе умереть. И также, по счастью, не была нарушена герметичность гермокостюма. Иначе отравление углекислым газом из атмосферы было бы настолько глубоким, что, скорее всего, привело бы к смерти. Все-таки концентрация углекислоты в гермокостюме Тани в момент, когда она потеряла сознание, была намного ниже, чем в атмосфере. Теперь ей предстояли несколько операций по вживлению в пораженный центр стволовых клеток, способных трансформироваться в любые клетки, в том числе и в клетки мозга. Успех полностью не гарантировался, и в случае, если клетки не приживутся, либо окажутся также поражены нейроны, передающие сигнал из глаз в мозг и обратно, придется вживлять искусственные нейроны и микрочип, заменяющий зрительный центр. Операции сложные, требующие высококвалифицированных специалистов и специализированных клиник, каких на Марсе пока не было. Поэтому Таню придется отправить на Землю. Чисто для проформы доктор спросил, есть ли у нее медицинская страховка. Страховки не могло не быть, она была обязательна для всех "марсиан" при заключении контракта перед отправкой на Марс; или при рождении, если человек родился здесь. Таня ответила, что есть, конечно же. Но доктор тут же пояснил, что речь шла о сумме примерно в восемьдесят тысяч за саму операцию и курс лечения. Таня вспомнила, что в ее страховке стояла сумма в пятьдесят тысяч. Еще тридцать…. черт возьми, это почти все, что было у них c мужем на счету. Эти деньги они копили на уютный домик где-нибудь на Земле, к выходу на пенсию. Хоть до пенсии было еще далеко, и зарабатывала она неплохо, почти пятьдесят тысяч в год; но восстановится ли ее зрение хотя бы частично, и попадет ли она снова потом на Марс — это было под большим вопросом. Ведь это здесь, на Марсе, были такие хорошие заработки; а на Земле она могла рассчитывать максимум на пятнадцать тысяч в год. Из этих денег от трети до половины уходило бы на оплату жилья, в то время как на Марсе жилье, как и все остальное, было бесплатным. Деньги на Марсе пока что были совершенно не нужны, тут царил коммунизм, как шутили остряки. Это и привлекало сюда немалую часть специалистов, помимо романтики и духа первопроходцев. Люди осваивали враждебную планету, а в это время им на счет в банке на Земле начислялась весьма неплохая зарплата; в три-пять раз большая той, что они получали на Земле за ту же работу и в той же должности. По достижении пенсионного возраста (или по окончании контракта, если он не продлялся) большинство "марсиан" возвращалось назад, на Землю; обзаводилось жильем, и жило себе припеваючи до самой смерти в комфорте родной планеты. "Комиссия по человеческим ресурсам", как называлась на Марсе организация вербующая и устраивающая людей, всячески поощряла возвращение людей на Землю по достижении пенсионного возраста. Это, конечно, противоречило долгосрочным целям колонизации планеты, но было понятно: ведь пока что содержание даже работающего человека на Марсе обходилось вчетверо дороже, чем эквивалентное по качеству и ассортименту услуг на Земле. Для пенсионера же эта цифра возрастала уже вшестеро. Но кое-кто, в основном родившиеся на Марсе, по выходу на пенсию предпочитали провести остаток дней здесь. В этом случае все расходы на их проживание и содержание оплачивались из их же пенсии, заработанной многими годами нелегкого труда на Марсе. Это было очень невыгодно для пенсионеров, и немногие решались оставаться здесь. От мысли, что придется так вот растратить деньги, отложенные на старость, Таня пришла в уныние. Видимо, это отразилось на ее лице, потому что доктор принялся убеждать ее, что ничего нет дороже такого дара божьего, как зрение. Она ответила, что прекрасно понимает это, и поблагодарила его за участие.