Айзек Азимов - Второе Установление

анализу, так что неизбежное будущее приобрело для Хари Селдона ясные очертания, и, наконец,

наметился План.

Основные достижения науки о разуме, приведшие к разработке Селдоновского Плана, делали

ненужными слова в разговоре Первого Спикера с Учеником.

Любая, хотя бы и слабая, реакция на стимул была полностью адекватна любым

незначительным изменениям, любым мерцающим токам сознания собеседника. Первый Спикер не

мог ощущать эмоциональное состояние Ученика инстинктивно, подобно Мулу – ибо Мул был

мутантом, обладавшим силами, едва ли доступными пониманию обычного человека, будь он даже

Вторым Установителем. Способность Спикера судить об эмоциях являлась результатом интенсивной

тренировки.

Поскольку, впрочем, основанное на речи общество неспособно уразуметь способ общения

Вторых Установителей, все эти подробности в дальнейшем будут опущены. Первый Спикер будет

представлен так, как если бы он разговаривал обычным образом. Если перевод не всегда окажется

полноценным, то все равно ничего лучшего при таких обстоятельствах придумать нельзя.

Будем делать вид, что Первый Спикер в самом деле произнес: "Во-первых, я должен

рассказать, почему вы здесь", а не улыбнулся как-то "так", соответствующим образом приподняв

палец.

Первый Спикер сказал:

– Большую часть своей жизни вы вдумчиво и усердно изучали науку о разуме. Вы поглотили

все, что могли дать вам учителя. Для вас и горстки вам подобных пришло время начать подготовку к

тому, чтобы сделаться Спикером.

Воодушевление на противоположной стороне стола.

– Нет, вы должны отнестись к этому спокойно. Вы надеялись, что подходите для этого. Вы

также опасались, что не подойдете. И страх, и надежда суть слабости. Вы знали, что годитесь в

Спикеры, и вы колебались в признании этого факта, поскольку опасались, что знание это наложит на

вас печать самонадеянности и сделает тем самым вашу кандидатуру неподходящей. Глупости! Тупее

всех именно тот, кто не осознает, что он умен. Осознание вами своей пригодности входит в вашу

подготовку.

Облегчение на противоположной стороне стола.

– Вот именно. Теперь вы чувствуете себя лучше, и ваша настороженность исчезла.Вы теперь

собранны и готовы к пониманию. Помните, что для достижения подлинной эффективности нет нужды

удерживать сознание в тесных рамках. Для умелого зондирования оно останется столь же

информативным, как и обнаженный менталитет. Следует, наоборот, развивать простоту, доверие,

бескорыстие, скрывать ничего не нужно. Мое сознание открыто для вас. Пусть это состояние будет

взаимным.

Он продолжал:

– Спикером стать нелегко. Нелегко, прежде всего, стать психоисториком; и даже самый

лучший психоисторик не обязательно подходит на роль Спикера. Тут есть разница. Спикер не только

должен быть в курсе всех математических подробностей Селдоновского Плана; он обязан испытывать

к нему симпатию. Он обязан любить План; План должен стать его жизнью и душой. Скажу больше,

План должен сделаться его истинным другом.

Рука Первого Спикера осторожно потянулась к черному блестящему кубу посредине стола и

нависла над ним. Грани куба были гладкими.

– Знаете ли вы, что это такое?

– Нет, Спикер, я не знаю.

– Слышали ли вы о Первичном Радианте?

– Это он? – с изумлением.

– А вы ожидали чего-то более внушительного и сложного? Что ж, это естественно. Он был

создан в дни Империи, современниками Селдона. Почти четыреста лет он безупречно служит нашим

нуждам, не требуя ремонта и настройки. Это – к счастью, ибо никто из Второго Установления не

имеет должной подготовки, чтобы обращаться с подобной техникой, – он мягко улыбнулся. – Первое

Установление, конечно, могло бы его воспроизвести, но оно, разумеется, вообще не должно знать о

нем.

Он нажал на выключатель у края стола, и комната погрузилась в темноту. Но лишь на миг, ибо

две длинные стены комнаты, постепенно наполняясь сиянием, пробудились к жизни. Сперва стены

сделались жемчужно-белыми, однотонными; затем на них там и сям проступили темные следы и,

наконец, появились аккуратно выстроенные ряды формул, между которыми кое-где, точно

извилистые ручейки, змеились красные линии.

– Давайте, мой мальчик, подойдите к стене. Вы не отбросите тени. Этот свет исходит из

Радианта не вполне обычным образом. Сказать по правде, я даже отдаленно не представляю, как