Array Полдень XXI век - Полдень XXI век 2003 №4

Стасик, поникший, отстал и затерялся в спешащем трудовом коллективе. Зато победно возопил, прорвавшись сквозь Козловского вездесущий Бегунько:

— Бегунько не остановить!.. Бегунько — личность, а не пешка!

Я зайчонком влетел по трапу «Поиска», едва не сбив с ног Тоню.

— Мишель, давай-ка сюда.

— Ты что ли, сегодня на нарядах?

— Я сегодня на общественной нагрузке: ты после смены не сбегай, тут щас коллективку стряпаем, на собрании зачитаем. Что мы все тут жутко передовые и страсть как незаменимые, — смущенно хихикнула Тоня. — Ну чего ты? Видал же сам, как массовка на нас зырит.

— Дай мне лучше наряд, Тонечка, куда-нибудь подальше дай.

— …И ты представляешь, стажер, этот жлоб, хотел остановить Бегунько! — раздалось за спиной неотвратимое, как рок.

— Тоня, давай наряд! — Я выдернул из ее рук бумажный лепесток и кинулся по коридору.

— Какие все нервные! Я, может, тоже нервничаю! Мишка, не забудь: после смены подпишись!

Спаси меня, любимый звездолет!

Со звездолетом нам повезло, что бы там ни говорили парни из пособия по электронике. Конечно, у Автора имелись самые поверхностные представления об этой самой электронике, но учтите — на дворе стояли дремучие шестидесятые, эпоха перфокарт и ламповых компьютеров, погребенных ныне в информационных слоях прочнее и глубже костей динозавров. Так что техническое обеспечение у «Поиска», если позволительно будет сравнить звездолет с автомобилем, это все равно что у «Победы» по отношению к шестисотому «Мерседесу» — максимум прочности и минимум удобств. Кстати, на что — на что, а на прочность мы не жалуемся, — писался-то роман в эпоху, когда прочность являлась едва ли не основным критерием качества! А вот сейчас авторы клепают ненадежные звездолеты. Создавать что-то надежное попросту нет нужды: уже на третьей-четвертой странице его обязательно расшибут из ракет, лазерных пушек или дезинтеграторов. А если не расшибут, то на пятой случится авария. Ох, и мучаются со своими корабликами ребятки, ох, и страдают, сердешные!..

У нас же с аварийностью все чики-чики: ломается только то, что должно ломаться по сюжету. Но ради этого в свободное время мы перебираем «Поиск» с тщательностью, с какой золотоискатели вымывают в лотках песок. И все своими рученьками, ибо космопортовская служба обеспечения в один прекрасный день однозначно объявила, что работы внутри корабля должны выполняться силами только самого экипажа.

Я протиснулся в тесную камеру, где размещалась дублирующая система жизнеобеспечения, разложил, как мог, инструменты и полез за жестяной кожух кибернетического повара. Этот поганец барахлил уже третью читку подряд — то есть месяца два, не меньше: злостно путал рецептуру, а в итоге в тюбиках с печенью оказывалось варенье, вместо сыра выдавливалась горчица и происходили иные не менее специфические казусы. Читающие, разумеется, не видели этого, но у нас-то по сюжету целых три сцены с обедами! В последний раз рок в виде тюбика с безобидной надписью «картофельное пюре» пал на капитана, и он со слезами на глазах мужественно давился какой-то острой, как кинжал горца, мексиканской отравой, коей, если верить кулинарному справочнику и заверениям суперкарго, вообще не должно существовать в природе. Но что самое паскудное — именно на этом эпизоде капитану пришла пора нахваливать кулинарные способности механического садиста, расписывая какую вкуснятину он приготовил…

Под кожухом скрывалась система вроде той, что внутри любого из нас, только в металлическом и пластиковом исполнении: четыре группы автоклавов могли претендовать на роль желудков, в которых исходные материалы переваривались, превращаясь в супы, пюре, напитки и холодные закуски. Принципиальное отличие заключалось в том, что человеческий конечный продукт шел прямым ходом в гальюн, а конечный продукт киберповара — нам на стол. То, что заменяло системе кишечник и прямую кишку, в данном случае являлось короткими медными трубками с обычными водопроводными кранами — «родные», из красивой белоснежной пластмассы, кто-то спер лет десять назад. В отличие от «кишечника» глотка была несравненно длиннее — выходя из верхней крышки автоклавов, четыре трубы исчезали в железных недрах звездолета, тянулись метров шестьдесят через технический и жилой отсеки и завершали свой путь в кладовой, так сказать «ротовой полости», откуда все ингредиенты наших завтраков, обедов и ужинов начинали свой путь. Там я вчера уже сменил две дампы ЛТ-63/05 ГОСТ 543 789 в дозаторе.