Array Полдень XXI век - Полдень XXI век 2003 №4

Великий улыбнулся, он вдруг понял, что, пока они возились со всеми этими кувшинами и обезьянами, он совсем перестал бояться.

— Спускайся, — позвал снизу И., и Великий спустился.

И. вышел из кувшина и теперь, сидя на невысоком бамбуковом стульчике, счищал кинжалом налипшую на сапоги грязь. И. был мрачен.

— Печати, конечно, целы? — осведомился он, вытирая клинок о панцирь ближайшего воина.

— Целы.

— Внутри, кажется, тоже все в порядке, — сообщил И. — Никого нет, в стенках ни одной трещины, я проверил. Кто охранял кувшины?

Они допрашивали охрану больше трех часов, но не выяснили ничего, и Великий хотел уже прибегнуть к испытанию огнем, но И. сказал, что в этом нет никакой нужды. И нет нужды сидеть на этом солнцепеке, надо возвращаться во дворец.

— А может быть, это крысы? — предположил Великий.

— Крысы могли бы съесть и плоть и кости, но они не смогли бы подняться по полированным стенам, а крысиных скелетов в кувшине нет. Это не крысы.

— А муравьи?

— Муравьи оставили бы скелет. Это не крысы и не муравьи.

— А кто?

И. не ответил.

— Ответь мне! — потребовал Великий.

— Ты иди, отдохни. Я должен подумать и побыть один.

Великий сидел возле пантеры и смотрел, как зверь нервно ходит по клетке и с шумом втягивает воздух. Он кинул ей мяса, но пантера не стала есть. Ей было жарко, хотя по небу теперь то и дело проплывали невесть откуда взявшиеся пухлые облака, закрывавшие солнце. Свет — тень, свет — тень. Глаза устают.

В это время года не бывает таких облаков, белые облака — это ненормально. Да.

На галерее показался И. Он не спеша прошел по балкону и так же не спеша спустился по лестнице, подошел и встал рядом с Великим, справа и чуть позади, как велит этикет.

— Кувшин не тронут, — сказал он. — Я осмотрел его еще раз. Только пыль. Пыль, пыль, пыль.

— Значит…

— Значит, восьмой обитатель сумел покинуть кувшин, пройдя либо через стенки, либо через решетку.

И. замолчал, а затем продолжил:

— Я надумал следующее. Предположим, что в человеке на самом деле может быть заложен какой-нибудь необычный Дар, пусть божественное зерно, как ты его называешь. Конечно, он есть не у всех, он есть лишь у немногих, например, у одного человека на сто тысяч. Попав в обычную обстановку, в крестьянскую общину, к ремесленникам или к воинам, Дар за ненадобностью замещается другими полезными именно данному человеку навыками, ну, например, приемами взращивания риса, Дар чахнет, как растение, окруженное сорняками. Иногда это происходит не до конца и Дар тлеет, как искра в очаге, проявляясь в припадках ясновидения или огромной физической силы. И появляются великие силачи или там колдуны. Но обычно Дар все-таки погибает. А ведь подобный навык надо лелеять или хотя бы не мешать ему развиваться. И вот теперь представь, что в наш восьмой кувшин попал человек с Даром. Его ум не занят ничем, его ничего не страшит и не волнует, о пропитании ему заботиться не надо, и Дар зреет и растет, подобно упавшему на плодородную почву злаку. Он огражден от мира, вернее, для него мир — это кувшин. И закономерно, что он рано или поздно начинает размышлять: что находится вовне? И поскольку времени у него достаточно, он придумывает способ, как выбраться наружу.

— Но как? — крикнул Великий.

— Этого я тебе не скажу. И никто не скажет. Но тот, у кого есть Дар, сможет проникнуть сквозь любое препятствие, ни расстояние ни время ему уже не помеха, они — пыль и пепел.

— Пыль и пепел. Хорошо. И что дальше?

— Ничего. Это доказывает, что Бог есть. Во всяком случае, он вполне может быть. И значит, ты выиграл.

И. достал леопардовый кисет.

— Только это, пожалуй, уже неважно, — добавил он.

— Почему?

— Тот, кто мог в любой момент уйти, в любой момент может и вернуться. И ничто его не остановит. И я не думаю, что он испытывает к нам чувство благодарности. Впрочем, возможно он уже вернулся.

И. указал пальцем на небо.

Великий поднял голову и увидел, что пушистые белые облака медленно сливаются в руну из пяти продольных и четырех поперечных черт. Но в отличие от предыдущих эта руна распадаться не спешила, и Великий прекрасно помнил ее значение. Мог даже нарисовать с закрытыми глазами.

Однажды пропала альпинистская группа, вместе с инструктором, ушли куда-то и не вернулись, и долгое время никаких следов. Потом нашли где-то рюкзак и в нём фотографию, они стоят, все двадцать шесть, такие весёлые и улыбающиеся, на фоне горы и снега, в середине где-то затесался долговязый мальчик в толстых очках и вязаной шапочке с надписью Mori, и держат поперёк всех длинный плакат. На плакате написано: «Среди нас — смерть».