Роберт Хайнлайн: Красная планета

– В чем дело? – спросил Марло. – Чего вы такой мрачный?

– Они хотят, чтобы мы ушли.

– Ушли?

– Ушли с Марса, вернулись на Землю.

– KaK? Что их заставило предложить нам это?

– Это не предложение. Это приказ, ультиматум. Они даже не дают нам времени, чтобы вызвать корабли с Земли. Они хотят, чтобы мы ушли, – все и каждый, будь то мужчина, женщина или ребенок; они требуют, чтобы мы ушли немедленно, – и они не шутят!

Четыре дня спустя доктор Макрей, пошатываясь, вошел в тот же кабинет. У Марло по-прежнему был усталый вид, но теперь понастоящему измученным выглядел Макрей.

– Убери всех отсюда, шкипер.

Марло отпустил всех, кто был в кабинете, и закрыл дверь.

– Ну что?

– Ты получил мое письмо?

– Да.

– Декларация об Автономии составлена? Поддержал ее народ?

– Да, составлена, боюсь только, основное мы списали с американской Декларации Независимости, но в общем справились.

– Риторика меня не волнует. В какой стадии документ?

– Ратифицировали. Это было довольно легко. Получили пару испуганных запросов из лагерей Проекта, но документ прошел.

Пожалуй, мы должны благодарить за это Бичера – из-за него всем вдруг показалось, что независимость то, что нам надо.

– Ничего мы ему не должны! Из-за него нас всех чуть не поубивали.

– То есть как?

– Потом скажу, сначала покончим с Декларацией. Я ведь там пообещал кое-что. Отправили ее?

– Прошлой ночью передали по радио в Чикаго. Ждать ответа пока еще рано. Дайте я тоже спрошу: у вас все прошло успешно?

– Да, – Макрей устало потер глаза, – мы можем остаться. Это была великая битва, Джейми, но победа осталась за мной. Они разрешили.

Марло встал и включил магнитофон.

– Может быть, запишем вас сразу на пленку, чтобы не возвращаться к этому?

Макрей отмахнулся.

– Нет. Мой официальный рапорт, каким бы он ни был, потребует самой тщательной редакции. Сейчас я попробую просто рассказать тебе обо всем. – Он помолчал в раздумье. – Джейми, сколько времени прошло с тех пор, как люди впервые высадились на Марсе? Больше пятидесяти земных лет, верно? Кажется, я больше узнал о марсианах за последние несколько часов, чем за все эти годы… И все же я ничего о них не знаю. Мы все думаем о них, как о людях, пытаемся поместить их в наши рамки. Но они не люди; они совершенно на нас не похожи. Они совершали межпланетные полеты еще миллионы лет назад, – добавил доктор, – и отказались от них.

– Что-о? – сказал Марло.

– Да ничего. Неважно. Это только одно из многого, что я узнал из разговора со стариком – тем самым стариком, с которым говорил Джим. Кстати, Джим не знает, с кем ему довелось говорить, старик вовсе не марсианин.

– Минутку, а кто же он тогда?

– Ну, он, конечно, родился на Марсе, но это не марсианин в нашем с тобой понимании. По крайней мере, мне он таким не показался.

– Как он выглядит? Опишите его.

– Не могу, – пришел в замешательство Макрей. – Может, мы с Джимом видели каждый то, что он хотел. Оставим это. Виллис должен будет.вернуться к марсианам, и довольно скоро.

– Жаль, – ответил Марло. – Джим будет против, но это не такая уж высокая цена, если марсиане так решили.

– Ничего ты не понимаешь, ничегошеньки. В Виллисе-то вся и загвоздка.

– Конечно, он имел отношение ко всей этой истории, – согласился Марло, – но почему загвоздка?

Макрей потер виски.

– Все очень сложно, не знаю, с чего и начать. Виллис очень много значит. Знаешь, Джейми, ты, безусловно, войдешь в историю как отец-основатель, но, между нами говоря, слава спасителя должна принадлежать Джиму. Исключительно Джиму и Виллису – любви Виллиса к Джиму и упрямой привязанности Джима к Виллису – обязаны колонисты своей жизнью. Если б не они, мы бы пошли на корм червям. Ультиматум, обязывающий нас убраться с планеты, – всего лишь уступка, сделанная ради Джима. Они собирались уничтожить нас.

Марло открыл рот.

– Но это невозможно! Марсиане не способны на такое!

– Еще как способны, – заверил его Макрей. – Они долго сомневались на наш счет. Намерение Бичера отправить Виллиса в зоосад переполнило чашу, но благодаря отношениям Джима и Виллиса она вновь вошла в берега. И марсиане пошли на компромисс.

– Не могу поверить, что марсиане могли бы так поступить, – возражал Марло, – и не понимаю, как бы они это сделали.

– А Бичер где? – озадачил его Макрей.

– Н-н-да.

– Вот и помолчи о том, что они могут и чего не могут. Мы о них ничего не знаем – ровно ничего.