Василий Щепетнев: Первое дело Иеро

Он отмерил положенную дозу каждого из снадобий, принял, запил полустаканом воды. Должно стать лучше.

До захода солнца оставалась едва склянка, когда послышался мерный топот, в который вплетались шаги другие, легкие, воздушные.

Он выглянул в окошко.

Четверо стражей границы шли к нему. Не слишком ли много для одного священника? или они эскортируют семейство достопочтенного Хармсдоннера — Абигайль, Лору и Сару.

Вошли только женщины, а стражи сменили дневную пару. Ха, эскортируют. Это — женщины-пионерки, они сами способны позаботиться о себе. У каждой по короткому, но очень острому мечу Сур-Альской работы, и по дамскому арбалету — облегченному, за пятьсот шагов, пожалуй, стрела и не убьет. А за пятьдесят — наповал, женское оружие все-таки больше предназначалось для защиты.

— Мы надеемся, что наше пребывание здесь будет вам не в тягость? — спросила Абигайль.

— Что вы, разумеется, нет.

— Муж всю ночь проведет в мастерской. Теперь, когда не стало бедного Им-Зика, на него легла обязанность горного мастера, и он будет проводить анализ первых проб, взятых из колодца Иеро.

— Колодца Иеро?

— Так рудокопы назвали место, которые вы, пер Иеро, указали им давеча.

Иеро смутился.

— Правильнее уж было назвать место колодцем Людей льда.

— Назвалось иначе, пер Иеро. вот муж и решил, что безопаснее будет нам провести ночь вод Вашим кровом. Чем дробить силы на охрану двух домов, лучше удвоить охрану одного

— Звучит убедительно.

Говорила только Абигайль. Сара смотрела на Иеро дружелюбно, а Лора… Как знать, что было в ее взгляде. Лучше думать, что ничего особенного.

— Пожалуйста, располагайтесь, — он провел их в гостевой покой и, пожелав спокойной ночи, удалился.

Ничего необыкновенного в просьбе семейства Хармсдоннера не было — дом священника, помимо всего, был открыт и для гостей. Другое дело, что в теперешней ситуации приход жены, дочери и сестры старшины поселения являл собою знак доверия и уважения со стороны достопочтенного Хармсдоннера.

Удовольствуемся и этим.

Иеро присел у самого ложа. Смесь лукинаги и ивовой коры начинала оказывать свое действие. Голова прояснилась, приятная истома охватила тело. Лечь, уснуть. И видеть сны.

Но он противился снам. Рано, не время. Скоро сядет солнце, и мрак опять охватит Но-Ом. А во мраке, во мраке сейчас кроются чудовища. Пусть вокруг дома расставлены посты стражи, это не избавляет пера Иеро от обязанности хозяина дома — защищать вверившихся ему людей.

Иеро положил рядом с собою меч и арбалет. Нет, отсиживаться в доме он не намерен. Ночь, другую, не больше. Отдохнуть, и, главное, понять.

Опять гордыня, одернул он себя. Понять то, что не могли понять за год все советники и все поселенцы Но-Ома. Не понял пер Кельвин, мир его праху.

Праху… А вдруг… вдруг пер Кельвин понял? И потому он сейчас мертв?

Не части, не части, — услышал он голос Аббата. Знание — сила, а не слабость. Если бы пер Кельвин знал причину исчезновений людей, он бы поделился ею с другими советниками. И потом, он умер тогда, когда исчезновений не было.

— Следовательно, — продолжил Иеро уже от себя, — смерть пера Кельвина не связана с исчезновениями? Или исчезновения людей — не единственное проявление Силы Зла?

Конечно, не единственное, конечно… — но тут сон сморил-таки Иеро.

Сморил — на три склянки. Чтобы очиститься от грязи вовсе нет надобности день сидеть в ванне. Чтобы избавиться от усталости, нет надобности всю ночь проводить на ложе. Хотя и хочется. Иеро спал бы и дальше, до самого рассвета, но разбудили шаги, которые он услышал во сне, и во сне же понял, что лучше проснуться.

— Пер Иеро! — позвал стражник из горницы.

— Да? — Он сел, просыпаясь окончательно. Смесь лукинаги и экстракта ивовой коры произвела свое действие, голова Иеро стала ясной, рука твердой, дыхание ровным.

— К вам почтенный Рэндольф.

Он успел встать, накинуть подобающую одежду — ясно же, что почтенный Рэндольф пришел не со скуки, а по делу. Рэндольф не торопился входить, давая перу привести себя в надлежащий вид. Учтивый человек и заполночь учтивый.

Иеро вышел в крохотный коридорчик, прошел в горницу и сам пригласил позднего посетителя присесть. Не хотелось беспокоить Хармсдоннеров, хотя стражник, верно, их уже разбудил своим зовом. Ничего, в тревожное время голос охраны снимает тревогу, мол, спите, жители Но-Ома, в Но-Оме все спокойно.

Не все, иначе почтенный Рэндольф тоже бы спал.