Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн

Я спросила, зачем, а он опять, в лучших своих традициях, надулся от важности, как индюк.

— Если бы все пошло наперекосяк, и меня бы схватили, они бы сразу сообразили, что я скорее всего курсограф с собой захватил.

И он у меня для них был — вроде как я такой уж хлипоножка несмышленый, что даже включить его забыл, когда отправился в путь. Старая хрюкалка надо мной от души похихикала, — он фыркнул. — Решила, что я совсем дурачок, а я не стал ее разубеждать.

Словом, с его сумкой поступили, как с моей: вынули все колющее-режущее, а остальное трогать не стали.

А ведь большая часть этого остального лежала под фальшивым дном, сделанным так аккуратно, что даже фирма-изготовитель вряд ли заметила бы подделку.

Вот только вес… Я спросила Кларка об этом, а он пожал плечами:

— Рассчитанный риск. Если не рисковать, никогда не выиграешь. Йо-Йо принес сюда сумку, даже не раскрывая, она копалась в ней прямо здесь, сама не поднимала, а потом уже у нее обе руки были заняты игрушками, конфискация которых меня нисколько не огорчила.

А если бы она все же приподняла сумку и заметила?.. Что ж, у братишки остались бы руки и ноги — и, главное, мозги. А имея все это под рукой, он и из швейной машинки гаубицу соберет, будьте уверены. Да, послан он мне, видать, за прегрешения мои, зато положиться на него можно в любой ситуации!

Теперь надо бы поспать или хоть отдохнуть немного. Дундук только что приносил ужин, и сделать предстоит слишком много. Но сначала, наверное, надо перемотать эту пленку и скопировать; у меня есть в сумочке еще одна чистая. Копию дам Кларку — пусть передаст дяде в случае чего. То есть в случае, если Подди сгинет где-нибудь в болоте. Нет, я не боюсь болот — все лучше, чем иметь Дундука в соседях по комнате. И вообще бояться нечего — Кларк контролирует ситуацию.

Но насчет одного он меня строго-настрого предупредил:

— Скажешь, чтобы постарались успеть до девяти шестнадцати. Иначе лучше пусть вообще сюда не ездят.

— А почему?

— Сделай, как сказано.

— Кларк, ты же отлично знаешь: два взрослых человека ни за что меня не послушают, если я не объясню все, как следует.

Он моргнул.

— Ну ладно. Причина есть, и весьма серьезная. Бомба на пол-килотонны — не из больших, но все же, когда взорвется, быть поблизости для здоровья не полезно. И она-таки взорвется, если ее не успеют обезвредить.

Бомба у него есть, я сама видела. Лежит себе уютненько под фальшивым дном в сумке. Те самые три кило сверхнормативной массы, которые я заметила на Деймосе. Кларк показал мне часовой механизм и заряды взрывчатки, которые сожмут ядерный заряд.

Но как ее разряжать, не показал. Тут я опять наткнулась на непрошибаемое упрямство и «глухоту». Он рассчитывает освободиться, вернуться сюда с кучей народу, да так, чтобы времени на обезвреживание бомбы хватило за глаза. И все тут. Также он на все сто уверен: миссис Грю намерена нас убить. Если что-нибудь выйдет не так, и мы не сможем убежать — или умрем, убегая… Словом, в случае чего этой карге старой тоже не жить.

А я сказала, что он неправ: нельзя подменять собой закон.

— Что значит «закон»? — спросил он в ответ. — Нет тут никаких законов, и ты, Под, рассуждаешь нелогично. Если правильны действия группы лиц, то те же действия, совершенные отдельным членом группы, тоже правильны.

Я не нашлась, что ответить, и просто начала его уговаривать, но Кларк только разозлился.

— Тебе что, в клетку к Йо-Йо захотелось?!

— Ну… нет…

— Вот и заткнись. Видишь ли, Под, все это я спланировал, сидя в том баке, когда она приказала стучать, пока я не оглохну. А я, несмотря на то что со мной делали, не спятил, потому что все время думал, как разнесу ее в клочья.

Я на минуту усомнилась, вправду ли он сохранил здравость ума, но сомнений своих не стала высказывать вслух. В конце концов, у меня нет полной уверенности, что он неправ; может, просто я не выношу таких кровавых дел… Все, что нравственно для группы, нравственно и для отдельного ее члена… Где-то тут должен быть подвох; меня всегда учили, что нельзя подменять собой закон. Однако найти подвоха я не смогла — звучит-то вроде самоочевидно, как аксиома… А если «от противного»? Если член группы делает что-то плохое, станет ли это плохое хорошим, если его примеру последует вся группа? И правительство в том числе?

Нет, если что плохо — то оно плохо, этого даже всеобщим голосованием не изменить.

И вообще, попробуй тут усни, когда у тебя атомная бомба под кроватью!