Брайан Макферсон: Мудрец

В довершение ко всему ожил древний вулкан, испепеливший под яростным слоем раскаленной лавы не только Жемчужные Врата, загородную резиденцию Главы Совета Свободных людей, но и любимых племянников Найла, задорных мальчишек по имени Улф, Торг и Хролф, в одно мгновение погибших вместе со своей матерью, — тогда Вайг, старший брат Найла, в один час потерял и свою жену Гезлу и троих сынишек.

Не успели братья осознать всю горечь потерь, как на Город обрушилось новое испытание — чудовищной силы землетрясение, расколовшее почву в одном из густонаселенных кварталов, как орех!

Но, как это порой бывает, именно катаклизм распутал неразрешимый узел, именно разрушительное землетрясение помогло разгадать одну страшную тайну, долгое время мучившую не только Найла, но и всех горожан — тайну кровавых преступлений, многочисленных и необъяснимых по своей жестокости…

Цепь невероятных преступлений обрушилась на него в буквальном смысле, словно снег на голову. Все началось однажды мерзким зимним вечером, примерно за полгода до известия о возможном столкновении с кометой Харибда.

В конце рабочей недели усталый Найл решил собраться со своими мыслями. Он уединился в одном из просторных помещений своего Дворца, в том самом зале, где совсем недавно приказал отреставрировать старинный, древний, столетиями не использовавшийся камин.

Снаружи завывал пронзительный ветер, в продолговатых окнах чернел промозглый вечер.

Зима в том году выдалась на удивление суровой и, вдобавок ко всем испытаниям, улицы Города завалило густым снегом, что, как припомнил Найл, случилось всего второй раз за последние десять лет. Никто не смог бы считать его суеверным человеком, но когда за несколько часов улицы и площади Города оказались забинтованы белой вьюгой, от неясного предчувствия беды у него противно засосало под ложечкой.

Казалось, в тот вечер все горожане и все пауки-смертоносцы постарались укрыться в своих жилищах.

Все попытались защититься от внезапно нагрянувших морозов, улицы стремительно опустели, и Город словно вымер…

Как и каждого нормального человека, Найла невольно в тот вечер потянуло к огню. Он велел затопить камин, чтобы устроиться перед ним в простом, грубом деревянном кресле-качалке, сплетенном из толстых ветвей душистой араукарии и покрытом непритязательной накидкой из ворсистой шкуры гигантской гусеницы.

Весь вечер еще был впереди. Он расслабленно потягивал теплый хмельной мед из глиняного бокала с толстыми краями и разглядывал толстенное полено, потрескивавшее в огромном, в рост человека камине.

В ненасытной огнедышащей прямоугольной пасти лежало даже не полено, а целое бревно, кряжистый ствол огромной, поваленной недавней бурей катальпы, который с трудом притащили с улицы четверо здоровенных широкоплечих охранников и целиком бросили на прогретые плиты.

Над головой Найла стремительно и бесшумно мелькнула какая-то объемная тень. Краем глаза он заметил движение, но даже не встрепенулся потому, что прекрасно знал, что сверху, из темноты высокого потолка, на эластичной нити бесшумно и стремительно спустился массивный паук. Серый пустынник по прозвищу Хуссу, давний спутник Найла, уже несколько лет всюду сопровождал Главу Совета Свободных.

По сравнению с громадными, гигантскими пауками-смертоносцами Хуссу выглядел, может быть, и довольно невзрачно.

Однако рядом со своими давними предками, обыкновенными пауками, обитающими на Земле в двадцатом столетии, он выглядел бы настоящим великаном, колоссальным монстром.

Туловищем пустынник не особенно удался, вместе с головой оно не превышало и полуметра, но зато его мохнатые голенастые лапы вымахали просто огромными, — стоило ему только раскинуться на поверхности, как он мог спокойно охватить расстояние длиной метров в пять.

Благодаря своей удивительной способности складывать лапы и уменьшаться в размерах паук не только ходил по коридорам и лестницам, но и вполне мог передвигаться по эксплуатационным шахтам, с древних времен пронизывающих стены дворца. Он мог внезапно появиться в любом месте Дворца, бесшумно спустившись с потолка.

Вот и в этот вечер Хуссу тихо возник в зале, «сложился» и устроился рядом с креслом-качалкой, как домашнее животное.

«Ага, пожаловал… — связался с ним Найл на ментальном языке. Где пропадал так долго, дружище?"

Он немного лукавил со своим вопросом, ему было прекрасно известно, что несмотря на холода, последние несколько дней выдались для паука жаркими, — восьмилапый провел их с молодой «симпатичной» паучихой в одной из густых фисташковых рощ, окружавших южную окраину Города.