Михаил Белозеров: Украиский гамбит. Война 2015

С Игорем случился приступ бешенства. Он с криком разорвал на себе бинты. Костя резко остановил машину. Игорь выскочил и побежал в кусты. Костя — за ним. Завета и Сашка — следом. Игоря мотало, как пьяного.

— Ненавижу! Ненавижу весь этот блядский мир! — кричал он. — Сколько можно, я уже две войны прошел, а ничего не меняется!

Костя настиг его в тот момент, когда Игорь забрел в ручей, рухнул на колени и стал бить ладонями по воде и рыдать. Костя устало сел так, чтобы на него не попадали брызги. За месяц, в течение которого он знал Игоря, ничего нового в его поведении не прибавилось, и такие сцены он уже видел. Надо было подождать, пока Игорь не выплачется.

Прибежал Сашка и сунул Косте бутылку водки.

— Молодец… — поблагодарил его Костя. — От лица командования выражаю вам благодарность! Больше ничего не стырил?

— Иди ты в жопу! — беззлобно сказал Сашка.

Костя отвернул колпачок и сделал большой глоток, водка упала в желудок, даже не зацепив нервы. Подошла Завета, в глазах ее застыла усталость. Досталось девчонке подумал Костя. Зря она с нами связалась.

— Сейчас придет в себя, — со знанием дела сказала она, глядя на Игоря.

— Дай ему хлебануть, — мотнул головой Сашка.

— Погоди, он еще не созрел.

Холодная вода сделал свое дело. Игорь вдруг поднялся с совершено спокойным видом. Костя подошел и протянул бутылку:

— Выпей, все пройдет.

— Костя! — на повышенных тонах произнес Игорь, — ты меня… ты меня один понимаешь! — и схватил его за шею.

Они ткнулись лбами. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Ты и я и мы все одной крови! — выкрикнул Игорь.

— Конечно, Игорь! — вздохнул Костя. — Выпей ты эту водку! И завяжем!

— Что, всю?! — У Игоря загорели глаза.

Должно быть, он действительно выпил бы ее до дна, но Косте жаль было водки. От такого количества водки Игорь мог сойти с ума. Тогда с ним точно не оберешься хлопот, думал он. А мне еще жениться надо. Я еще жить хочу.

— Можешь выпить всю, если не хочешь делиться с нами.

— Ладно, — сказал Игорь. — Вы мужики и женщины хорошие люди, я с вами поделюсь.

Незаметно как-то рядом оказались Сашка и Завета, и встали в кружок прямо в центре ручья. Холодная вода залила щиколотки. После Игоря выпил Костя, потом — Завета, потом Сашка. И еще раз, и еще — пока не кончилась водка.

— Все равно они нас не сломят, — сказал Игорь. — Не сломят же ведь, да?! — спросил он у всех больше для утверждения, чем для пафоса. — Нам уже отступать некуда.

— Не сломят, — упокоил его Костя. — Мы сделаем все, что можем, и даже больше.

— Правильно! — воскликнул неунывающий Сашка.

Кожа на его морде уже не краснела, а пошла пузырями, и от этого выглядело немного страшновато.

— Вы что, воевать собрались? — с подозрением спросила Завета.

— Понимаешь… Завета… — сказал Костя, словно специально запнувшись. — Чую я, что дела заварились крутые, что надо держать нос по ветру. Нам нужно найти хорошее оборудование. Здесь точно будет что снимать.

— Конечно, — вдруг заорал опьяневший Сашка, размахивая руками, — а я тебе давно твержу, нужна хорошая техника.

— Потопали в машину, — сказал Костя. — Потопали!

И они прошлепали еще немного по ручью, выбрались на берег и, обнявшись, пошли к 'ниссан'.

Прежде всего надо было вернуться город. Но для этого следовало пересечь реку, и все понимали, что это самое небезопасное мероприятие.

Костя долго крутился в Мандрыкино, а потом — в Текстильщиках, избегая дорог с асфальтовым покрытием. Несколько раз ему казалось, что за ними гонятся или даже в них стреляют. Но все это были мнимые страхи. Должно быть, им везло в тот день. В результате, они увидели то, что не должны были увидеть: танки, замаскированные под деревьями, и БМП под зеленой маскировочной сеткой.

— Кто это? — изумилась Завета.

— Я думаю, немцы, — сказал Игорь. — Вон фашистский крест.

— Видать, ждут команды атаковать город.

— Черт знает что! — выругался Костя, который совсем не ожидал увидеть под городом такое воинство. — Сними хоть издалека, — попросил он Сашку.

— Сейчас! — обрадовался он и выскочил из машины.

— Куда! — приглушенно крикнул Костя, но было поздно.

Их самих спасало то, что они стояли на грунтовке за высокой, как забор, травой с белыми цветущими зонтиками. Костя побежал за Сашкой. Но того и дух простыл. До позиций неизвестных войск было не больше ста пятидесяти метров. Костя пополз, проклиная все на свете. Он даже представил лицо матери Сашки — Ольги, которой объясняет, при каких обстоятельствах погиб ее сын. Отца он тоже знал. Максим Владимирович работал программистом в какой-то медицинской фирме. Вот будет скандал, обреченно думал Костя, пробираясь в пыльной траве. Морду точно поцарапают. Не уберег никого. Он до сих пор считал себя виновным в гибели Виктора Ханыкова: не потому рядом взорвалась бомба, а потому что не предвидел опасность и поперся в центр города. И теперь, подучается, он тоже не предвидел и рисковал Сашкой Тулуповым ради каких-то дурацких кадров.