Журнал «Если» - «Если», 2007 № 05

— Это как? — оторопел Макс. — Шутишь, что ли?

По давней холостяцкой привычке он почувствовал тревожный звоночек. Если женщина протянула руку к твоим деньгам — все, жди беды. Даже если только заглянула в твой кошелек одним глазком. Сначала глазок, потом коготок, затем по локоть. Аппетит приходит известно когда.

— Послушай, — Эмма постучала по бокалу коротко остриженным ногтем. — Если ты действительно пригласил меня в качестве консультанта, то знаешь, чего не надо сейчас делать? Мандражировать. Я не собираюсь запускать руку в твой карман. Мы договорились на бар и этого довольно. Ну?

— Да ладно, чего ты? Давай посмотрим.

Пока он набирал цифры, Эмма демонстративно, даже с вызовом, смотрела в сторону. Мол, мне дела нет до твоих кодов. У самих, знаете ли, не хуже. Зато когда Макс закончил, впилась глазами в экран. С полминуты ее пальцы летали по кнопкам, выжимая информацию, после чего она сказала:

— В общем, радоваться нечему. У этой бандуры нет связи с Землей. Теперь Макс встревожился уже не на шутку.

— Поясни. Она вздохнула.

— Понимаешь, какая штука. Очень похоже, что твой приятель тебя элементарно кинул. Погоди! Дело вот в чем. Счет, с которого тебе перевели деньги, кредитный. Это видно, — она показала пальцем в середину длинной строки цифр, — вот здесь. То есть, насколько я понимаю, он просто оформил кредит на твое имя.

— То-то клерк интересовался моим счетом, — пробормотал пораженный Макс.

— Какой клерк?

И он рассказал. И про Борю, и про игру и про собственный проигрыш, выпив за это время аж два коктейля вместо того, чтобы немедленно идти разбираться с подлым приятелем. И чем больше он пил, тем сильнее ему хотелось учинить расправу.

— Не дергайся. Ставлю один против пяти, что твой дружок успел спустить все твои денежки, так что взять с него уже нечего.

— Я ему все зубы выбью, — зло пообещал Макс. — И это самое меньшее, что я могу с ним сделать.

— Уверена, что этим ты своих денег не вернешь. Да, красиво они тебя.

— Сволочи! — Макс щедро отхлебнул. — Погоди, а почему они? Что ты имеешь в виду?

— Да так, соображения, мысли вслух.

Она помолчала, задумавшись. Ничего особенного в том, что человек думает, нет, но отчего-то Максу показалось, что сейчас, именно в этот момент, решается его судьба. От этого ощущения кожа между лопатками съежилась. Атавистическая реакция. Видно, раньше у человеческих предков шерсть на загривке вставала дыбом.

— Но это точно? Может, слушай, к этому клерку сходить, предупредить? Отменить, в конце концов. Ну, с банком связаться. В полицию заявить…

— Не суетись. Все, корабль отчалил, претензии от опоздавших не принимаются. Неужели ты думаешь, что игроман-неудачник мог провернуть такую махинацию с кредитом в одиночку? Кстати, кто тебе сообщил о возобновлении связи?

— Стюард с «Янга».

— Ну вот и все. Стюард, твой приятель и клерк. Все, проехали. Короче! Ты свои деньги хочешь вернуть?

— Ты еще спрашиваешь!

— Тогда делаем так. Я предлагаю тебе сделку.

На «Янг» они вошли порознь. Когда Макс появился в знакомом зале, Эмма, элегантная, слегка возбужденная, уже сидела за столом и метала кости, что-то с кокетливым смешком спрашивая у соседа. Бледный как смерть Боря сидел напротив нее и, похоже, проигрывал. Макс, сияющий, словно новенький отражатель ионного двигателя, сделал ему ручкой и уверенным жестом завсегдатая подозвал стюарда, заулыбавшегося ему до коренных зубов.

— Коктейль штурманский с ананасом.

— О-о! — уважительно проговорил лакей.

Внутренний карман форменной тужурки Макса оттопыривала толстая пачка банкнот, которой он, будто невзначай, мелькнул, расплачиваясь за выпивку. После этого он еще успел заметить, как стюард, перегнувшись через стойку, что-то негромко говорил бармену.

Эмма выиграла немногим более тысячи — за этим столом ставки были средними. Какой-то тип с желтыми мичманскими нашивками на рукаве и невероятно аккуратной прической что-то нашептывал ей на ухо, чуть не задевая губами высокий воротник ее строгого серо-голубого кителя.

Если честно, то Макс ей до конца не поверил. Туманные россказни про круглатуру куба, основанную на некоей теории — о такой он слыхом не слыхивал — единства массы и энергии в замкнутом пространстве, произвели на него впечатление только тогда, когда Эмма выудила из банкомата кипу новеньких купюр общим счетом в триста тысяч, из которых сто сразу же перекочевали в его карман. В принципе, это с лихвой покрывало все его потери, так что можно было бы и не играть вовсе. Эмма предложила очень хорошие, просто невероятные по щедрости условия. Можно было бы, если б Макс, увидев игровой стол с катящимися по нему кубиками, смог совладать с собой.