Хассо Грабнер - Искатель. 1976. Выпуск №4

В последний момент «аудиенции» у Цоумбоса Галиносу пришла в голову удачная мысль.

— Что же вы меня раньше не предупредили об аресте, господин генерал? Коммунисты не оставят в беде представителя ЦК. Они снова найдут связь со мной, вы уж мне поверьте…

Прошло три дня. Когда утром четвертого Галинос вернулся домой после завтрака, он нашел на столе записку: «Счастье мое, мы безумно давно не виделись. Не заглянешь ли сегодня вечером в «Доре»? Твоя В.».

Любовное письмо, напечатанное на пишущей машинке, без подписи… Бандиты!

«Еще бы, я загляну вечером в «Доре», — подумал Галинос. — Там он заговорит со мной, этот пес, скрывающийся за нежными строчками! Они наверняка наблюдали за нами с Карнеадесом, иначе откуда им знать меня в лицо. Генерал пошлет со мной своих людей. И мы схватим второго врага государства. Вдруг он окажется менее стойким, чем его шеф?»

Галинос отхлебнул виски. Он пришел в хорошее расположение духа. Господам из центральномакедонской полиции безопасности придется признать, что «идиот» из Афин далеко не дурак… И тогда…

Да, что тогда? Они его вышвырнут. Почему бы и нет? Подпольщики никогда не пошлют второго письма, если отправителя первого арестуют. О карьере и чинах Х211 тогда нечего и думать. Даже желторотые юнцы в Афинах скажут: «Неужели вы надеетесь, что коммунисты из Салоник не разошлют описание ваших примет по всей Греции?»

Самое большее, на что он может рассчитывать, это ничтожная чиновничья лямка где-нибудь на Кефалинии или Родосе.

Вечер. Закончились спектакли в оперном и Национальном театрах, кафе и террасы «Доре» переполнены. Галинос целых два часа сидит за столиком и нервничает. Что, если заплесневевший Шерлок Холмс — Цоумбос подстроил ему ловушку? Несколько строк, напечатанных на любом «ремингтоне», — «счастье мое, мы безумно давно» и т. д. и т. п. Примитивная проверка, обо всем ли цыпленок из Афин докладывает по инстанции. А вдруг здесь сидят люди Цоумбоса, наблюдают за ним и хихикают себе в кулак: ну, погоди, завтра тебе отобьют охоту смаковать вино. Эх, лучше было бы, наверное, сообщить о записке!

За Галиносом и впрямь наблюдали. Через несколько столиков от него сидели Анастасия и Стефанопулос. Они не спускали с Галиноса глаз и следили за входящими и выходящими гостями. Нет ли у товарища из ЦК «тени»?

Анастасия знала, зачем она здесь. Студенту она рассказала какую-то запутанную историю, но и он кое о чем догадывался. Когда Галинос ненадолго вышел из кафе, Стефанопулос поднялся и положил под бокал на его столе записку: «Мой милый! Я думаю, будет лучше встретиться в «Средиземноморском». Жду тебя».

Записка до смерти испугала Галиноса. Значит, здесь за ним наблюлают! Осторожно оглянулся. В кафе полным-полно народа, как узнать, кто к тебе «прилепился»? Постепенно Галинос успокоился. Эта история скорее похожа на тактику подпольщиков, чем на козни людей Цоумбоса. К нему вернулась обычная самоуверенность. Он получит новую связь и опять станет необходим Афинам назло дураку генералу!

Галинос заплатил по счету и вышел из кафе. Он часто оглядывался, но так и не заметил молодого человека, следовавшего за ним в некотором отдалении.

До «Средиземноморского» было сравнительно недалеко, пройти только по шикарной набережной Константина. В лучшей гостинице города царили тишина и комфорт. В вестибюле несколько приезжих, в ресторане — чопорные, солидные гости и дамы без кавалеров, одна из них просто красавица, тонкая, изящная. Галинос глазам своим не поверил, когда именно она поднялась и, сияя ослепительной улыбкой, пошла ему навстречу, мило поздоровалась и начала щебетать о том, как она рада встрече. Галинос немедленно взял себя в руки и ответил в тон. Они вошли в зал ресторана.

Дафна взяла быка за рога: вот уже два дня, как Карнеадес исчез. Нет сомнения, его схватила полиция.

Галинос испуганно выпучил глаза.

— Боже милостивый, что вы говорите…

Дафна вздохнула и пожала плечами:

— Он собирался к вам.

— Конечно, он был у меня. Ушел около трех часов. Он выглядел оживленным, — можно сказать — счастливым. Из-за бумаги…

— Вы ничего не заметили?

— Абсолютно. Я смотрел ему вслед, пока он не сел в автобус. В нем ехало несколько женщин с детьми, парочка студентов. Ничего подозрительного.

— Благодарю. К сожалению, это нам помочь не может. Спасибо вам и за то, что вы пришли. Вы сами знаете, как вам теперь быть. Мы просим вас сообщить о случившемся в Афины. И о том, что удар этот нас не согнет.