Антон Первушин - Звезда

«Ну и компания! — подумал Дэйв потрясенно. — Если сюда войдет президент СССР, не удивлюсь».

Он совсем забыл, что президента в Советском Союзе нет. Чувства переполняли Адамски.

— Товарищ маршал, — обратился Крикалев к Дудаеву, — до старта осталось семнадцать минут. Пока всё идет по графику. Замечаний нет.

— Очень хорошо, — одобрил министр обороны. — Продолжайте.

— Мистер Адамски, — Крикалев повернулся к Дэйву. — На связи экипаж «Колумбии». Не хотите поговорить с ними?

— Это возможно?

— Пожалуйста.

Они прошли в зал.

— Мы управляем операцией из малого зала, — объяснял по дороге Крикалев. — Большой зал управляет полетом станции «Мир-2». К сожалению, у нас совсем не было времени, и мы не успели наладить полноценную связь с ЦУПом в Хьюстоне и с «Колумбией». Но мы работаем в этом направлении, и, надеюсь, ко второму запуску всё будет нормально. Углекислый газ вынуждает нас торопиться... Это здесь.

Они остановились у стойки оператора связи, а сзади подошел Маринин. Адамски увидел, что на экране компьютера отображается кабина шаттла, а в фокусе видеокамеры находится Рик Хазбанд. Крикалев подал Дэйву наушник с микрофоном.

— Командир Хазбанд! — Адамски широко улыбнулся и старался говорить как можно бодрее. — На связи Дэйв Адамски. Я сотрудник пресс-службы НАСА. И я в России.

— О! Дэйв! Рад слышать тебя, — откликнулся с орбиты Хазбанд. — Как там у вас, в России? Зима? Мороз? Снег? Медведей видел?

— Нет, командир Хазбанд, — Адамски совершенно искренне рассмеялся. — Здесь много снега и мороза, но медведи мне пока не попадались.

— О’кей! Рад за тебя.

— Тут всё в порядке, командир Хазбанд. Они обещают вытащить вас в течение пары суток.

— Мы очень рассчитываем на это, Дэйв. Спасибо русским, что они сумели построить такую технику. Вы уже знаете подробности?

— Знаю, сэр. Это нечто фантастическое!

— «Тысячелетний сокол»?

— Лучше, сэр! Намного лучше.

— Надеюсь, ты прав.

— Скоро запуск «Звезды», сэр. Они называют это «Звезда».

— Мы очень удивлены, Дэйв. И обрадованы. Мы ждем «Звезду». И встретим космонавта... как это у русских говорится... хлебом с водкой?

— Хлебом с солью, сэр.

— Роджер, Дэйв. Хлебом с солью!

— Пора заканчивать, — сказал Крикалев. — Осталось десять минут.

— Мне говорят, осталось десять минут, — перевел Адамски. — Желаю вам удачи, командир Хазбанд. Мы молимся за вас!

— А мы молимся за космонавта, Дэйв! Удачи!

— Так-так-так, — сказал Маринин, когда Адамски отцепил наушник. — А вот это и есть религиозная пропаганда.

Дэйв улыбнулся ему. Он знал, что это шутка.

1 февраля 2003 года, космодром Дальний, СССР

Космонавт Юрий Москаленко сидел на самой вершине пятидесятиметровой ракеты и тихонько насвистывал. Ему было радостно. Он отправлялся в космос.

Вообще-то это был его третий полет. Первый раз он взлетал на «Звезде» с космодрома Байконур в качестве командира экипажа. Тот полет был организован как экспедиция посещения орбитальной станции «Мир-2». «Звезду» в прессе назвали «Союзом», а участники экспедиции фигурировали под псевдонимами. Фотографии, опубликованные в прессе и в сети, не имели к реальным участникам секретного полета, никакого отношения. Спецы из группы информационного обеспечения навострились лепить такую «дезу», что Москаленко иногда задавался вопросом: а в своем ли он уме? Может, он просто придумал себе полет в космос? А летали на самом деле вот эти ребята с фотографий?

Второй полет состоялся через год после первого и вымотал Юрия до предела. На этот раз «Звезду» вместе с Москаленко погрузили в грузовой отсек «Бурана», на орбите вытащили манипулятором и отправили в свободный полет. Через восемнадцать часов он вернулся, произвел маневры сближения, уравнял скорость и перешел через открытый космос в грузовой отсек «Бурана». Потом совершил обратный переход с Иван Иванычем — габаритно-весовым макетом космонавта в скафандре.

За оба полета Москаленко получил звание Героя Советского Союза и Золотую Звезду на грудь, но, кроме министра обороны и руководства специального отряда космонавтов, об этом никто не узнал. Надежде он, конечно, похвастался втихаря, что получил правительственную награду, но уточнять, за что и какую, не стал. Жена не обижалась — они всё давно обговорили.

«Когда-нибудь наступит и твой час, — уверенно сказала она. — Будешь ты еще знаменитым».

И ведь не ошиблась. Она вообще редко ошибалась...