Журнал «Если» - «Если», 2006 № 1

В десяти шагах у воды шевельнулась тень.

Он выстрелил.

С тихим вскриком тень погрузилась в воду.

Еще одна тень выросла над обрывом. В камень у головы Бекетова шлепнулась пуля — стреляли из пистолета с глушителем.

Он выстрелил в ответ.

Тень исчезла.

Бекетов рывком достиг берега, тронул человека за ногу: это был капитан Лазарев, лежавший по плечи в воде. Он явно был мертв.

Скрипнув зубами, Бекетов метнулся к обрыву, взлетел на откос, как на крыльях, краем зрения уловил движение в кустах, за скалой, бросился в погоню.

Снова пришло ощущение неправильности происходящего. Будто он забыл что-то важное и никак не мог вспомнить. Разгадка пришла спустя мгновение, когда Бекетов обогнул колючий куст можжевельника и наткнулся на человека, пытавшегося взобраться на скалу: никто на выстрелы не отреагировал! Охрана тревогу не подняла!

Однако размышлять на эту тему было уже поздно.

Человек бросился на майора, как рысь, и тому пришлось приложить максимум изворотливости и сноровки, чтобы отразить нападение и перейти в атаку. Он выманил противника, одетого в камуфляжный комбез, на освещенное луной место, хлестко ударил его по лицу тыльной стороной ладони (прием «массаж», ослепляющий и отвлекающий), а затем нанес сильнейший удар кулаком в корпус, чуть пониже ребра, прессуя почку.

Человек со сдавленным криком отлетел на груду камней, упал.

Бекетов шагнул было к нему, собираясь обыскать, но вовремя почуял холодок опасности и нырнул на землю, пропуская над собой пулю, выпущенную из пистолета — стреляли из-за стены кустарника в двадцати шагах.

Да сколько же вас!..

Он метнулся в сторону, припал за камень, пережидая еще один тихий выстрел, ответил дважды.

Вскрик, грохот раскатившихся камней.

Бекетов выскочил из-за укрытия, бросился на звук удалявшихся шагов; новый противник был ранен и не мог бежать бесшумно и быстро.

Он догнал его на берегу озера, где склон был не так крут и покрыт песком. Хромающий стрелок обернулся, выстрелил несколько раз (снова «волк», черт побери!), не попал, поднес к виску пистолет и нажал на спуск. Пуля разнесла череп! Безжизненное тело свалилось на песок.

— Мать твою! — выдохнул Бекетов, подбегая. Склонился над самоубийцей и не поверил глазам: это был… начальник полигона полковник Рутберг!

Однако ему не следовало расслабляться.

Кто-то вдруг подскочил сзади, ударил рукоятью пистолета по затылку. И хотя Бекетов смягчил удар наклоном, его сбили с ног и спустя минуту, после ожесточенной борьбы на песке, вывернули руки и стянули их ремнем. Он извернулся, ударил нападавших ногами, попал, но тут же в ответ заработал удар по голове и потерял сознание.

Зеркало воды, мелкие оспинки волн, лунная дорожка…

Пейзаж неподвижен, но в теле — ощущение движения…

Яркие точки над головой мигают вразнобой, как звезды. В черноте проявляется чье-то бледное лицо, гаснет, роняя искры на воду…

Снова слышится звонок телефона… или это ему грезится?

Голоса, постукивание, скрипы…

— Где я? — вяло спросил Бекетов.

Из тьмы возникает другое лицо, губы роняют слова:

— Он очнулся…

— Где я? — повторил Бекетов.

Что-то кольнуло в плечо.

Мрак раздвинулся.

Бекетов понял, что лежит на палубе яхты, скользящей по глади озера. Впрочем, это был всего лишь небольшой катер.

Светила луна. Воздух был напоен ароматами луговых трав, дышалось легко, только слегка поташнивало от удара по затылку и болели мышцы ног, натруженные бегом.

Он сел, опираясь ладонями о холодную палубу, огляделся.

Вокруг стояли люди в камуфляже, равнодушно глядя на него. Это были охранники полигона. А напротив стоял полковник Павлов, командир подразделения охраны. Засунув руки в карманы комбинезона, он тоже смотрел на майора.

К командиру подошел пятнистый комбез, понизил голос:

— Второй пост запрашивает, что случилось, они слышали выстрелы.

— Скажи — поймали диверсанта, все под контролем.

— Старший наряда может послать группу.

— Сколько у нас времени?

— Минут семь.

Полковник присел на корточки перед Бекетовым.

— Что мне с тобой делать, майор?

— Кто… вы? — с трудом выговорил Бекетов.

— Не догадываешься?

— Вы… убили Лазарева… значит, работаете… на ЦРУ…

Павлов усмехнулся.

— С воображением у тебя туговато.

Силы возвращались, мышцы были готовы к действию, несмотря на тупую боль в затылке, но Бекетов ждал момента, понимая, что шансов остаться в живых у него почти нет. Эти люди шутить не любили и не жалели никого. Но если его не убили сразу, значит, он был нужен преступникам, неизвестно каким образом захватившим полигон.