Виктор Вучетич - Искатель. 1976. Выпуск №6

Ветерок едва тянул, и в пустынном небе далеко-далеко за началом порога, на фоне серой от дымки горы маячило крохотное, бесформенное, расплывчатое облако.

«Подняли тревогу понапрасну… — подумал Женька. — Ну я-то ладно, взобрался, как козел, на одну скалу, на другую и слежу, что твой стервятник… Жертву поджидаю… А вот инспектору было не до хорошего. — Звонарев затянулся погасшим окурком, глянул на него и щелчком отправил его со скалы в реку, вздохнул, почесал свою красивую русую бородку, прошелся пятерней по длинным волосам. — Щи, поди, Дашка давно сготовила. Перепреет капуста, станет что мочалка… Щи ладно. А вот Семену-то Васильевичу каково будет, когда узнает, что Федор Лариску перехватил?… Да, может, и ремнем отходил за дурость. А старший лейтенант рисковал быть перемолотым в заломе».

Женька вспомнил, как у него дух зашелся, когда водяной напор с треском ошкурил валежину под ногой инспектора. Было бы из Шухова крошево, не удержись он за корень, свисавший веревкой. А что поделаешь — должность!

Поднявшись, Женька шагнул к обрыву и заглянул вниз.

Шухов, пригнав лодку в заводь, держал мотор на самых малых оборотах. Он был готов по сигналу Женьки выскочить из заводи-засады, как Звонарев прозвал ее, выскочить на стрежень и помочь Ларисе выбраться, чтоб под залом не угодить.

Конечно, если Ларисе удастся живой проскочить по Змеиному.

— Не видно? — услышал Женька голос инспектора.

— Пусто… — ответил он, бубня себе под нос, что одна дура сбрехнула сдуру, а они, дураки, из-за нее, дуры, мучаются. И он крикнул вниз: — Пусто! — чтоб услышал и не волновался инспектор, сидевший в лодке у каменного карниза, у входа в грот, полузаваленный плавником.

«Да хоть и решила девка счеты со своей собственной жизнью свести — кто ей помешает? Не на порог, так и в петлю могла… Тут не остановишь. Она всегда была чумовая. Хоть бы и, прошлой осенью. Только ведь поддался я на ее уговоры. Поддался… И «братком» ее посчитал, а не бабой тогда. Надо ли было так? А все ж позавидовать можно: держал человек на ладони свою мечту Не каждому дано… Не…»

Глянув на реку, Женька увидел вроде бы плывущий камень. Потом догадался — ватная стеганая телогрейка так выглядит средь белых бурунов и серых проплешин отсвечивающей воды. А следом чуть подальше от этого плывущего камня появилась у скальной стены отбойного берега смоляная лодка. Нет, часть ее, без кормы. И виден был ему желтый излом досок.

«Что за ерунда? Лариса же на оморочке пошла… — подумал он. — Откуда же лодка?»

— Лодка, инспектор! Телогрейку несет! — заорал Женька и, ухватившись за длинный натянутый линь, которым была принайтована к суку кедра лодка, перегнулся вниз.

— К какому берегу ближе? — спросил Шухов.

Снова Женька впился глазами в реку, отсвечивающую на солнце. Лодку он нашел взглядом сразу, но плывущего камня не было.

— Пропала куда-то! Нет, вон плывет!

— Да где же? Не вижу!

— В заводь, в заводь несет!

— Жива?

— Что? Телогрейка-то?

— Какая телогрейка?

— Телогрейка плывет! Телогрейка!

Теперь и инспектор приметил: в блестящей пороговой зыби перекатывается что-то темное, похожее на камень.

— Трави линь! — крикнул он наверх Женьке.

— Подождите! Не хватит! — отозвался тот.

— Трави! — И инспектор повернул рукоятку газа.

Дюралевая плоскодонка чуть подсела на корму и рванулась вперед.

«Только бы не промазать, не проскочить мимо! — молил про себя Семен Васильевич. — И не потерять этот камень из виду…»

Инспектор не сводил взгляда с плывущего темного вспученного бугра. Сбоку от лодки шлепнулся в воду отпущенный Женькой конец, но Семену было не до того. Он протянул руку к стеганому, промасленному бугру телогрейки, схватил рывком, потянул на себя, в лодку.

Женька ничего не понимал. С ума спятил инспектор, что ли? Ведь кричал же, предупреждал он его! Не хватит конца! Так нет, понесся, оглашенный. А теперь уставился на утопленницу, словно привидение перед ним. За чем пошла, то и нашла. От дуреха, да уж не дуреха, а просто труп. Но что Семен-то думает? Вот-вот потянет лодку под залом, проскочит она мимо заводи с гротом. А он и в ус не дует! Мотор выключил? Выключил! Ну дела!

Линь болтается посередь заводи, угодил на деревцо…

Да что ж такое?

Потоптавшись, Женька сплюнул, скинул сапоги:

«Ну дура, она дура и есть. Чего убиваться. А ты-то что, инспектор? Право, сбрендил».