Роберт Говард: Конан-варвар

Обе армии были разбросаны по всему полю - одни убегали, другие - преследовали их. Пиоруш Троцеро развевался на одном конце равнины, Паллантида и Просперо - на другом. Конана никто не сопровождал. Гвардейцы Тараскуза погибли. Короли встретились один на один.

Но, как только они начали съезжаться, скакун Тараскуза неожиданно захрипел, зашатался и упал. Конан соскочил с седла и бросился к королю Немедии, поспешно высвобождающему ноги из стремян. Ослепительно сверкнула на солнце сталь, раздался звон мечей, посыпались искры, и Тараскуз во весь рост растянулся на земле под молниеносным ударом тяжелого меча Конана.

Циммериец поставил закованную в сталь ногу на грудь поверженного противника и поднял меч. Шлема на его голове уже не было - грива его развевалась на ветру, а в глазах горел яростный огонь.

- Ну что, сдаешься?

- А ты сохранишь мне жизнь?

- Да. И даже дам гарантии, которых ты мне в свое время не дал! Жизнь тебе и всем людям, которые сложат оружие... Хотя, по правде говоря, тебе за все твои мерзости следовало бы снести голову...

Тараскуз повертел головой и осмотрел долину. Остатки его армии со всех ног перебегали каменный мост, а на пятки им наступали акулонские воины, в дикой ярости размахивающие окровавленными мечами. Боссонцы и гундерийцы рассыпались по захваченному немедийскому обозу, врываясь в шатры, хватая трофеи и пленников, переворачивая повозки.

Оглядев все это, Тараскуз, насколько позволяло ему его положение, пожал плечами:

- Я согласен. У меня нет выбора. Каковы твои условия?

- Ты возвратишь мне все, что вывез из Акулонии. Прикажешь, чтобы все ваши гарнизоны сложили оружие и оставили занятые ими города и замки. А потом ты выведешь из моего королевства свои проклятые войска так быстро, как это только будет возможно. Вернешь всех акулонцев, проданных в неволю, и, кроме того, выплатишь репарации, которые я назначу позже, когда точнее будет определен ущерб, нанесенный твоей оккупацией. Останешься у меня в плену, пока не будут выполнены все эти условия.

- Хорошо, - согласился Тараскуз. - Я прикажу без боя оставить все замки и города, занятые моими гарнизонами, и сделаю все остальное. А какой ты назначаешь за меня выкуп?

Конан рассмеялся, снял ногу с груди короля Немедии и, подав тому руки, помог ему встать на ноги. Он уже раскрыл рот, но заметил, что к ним приближается Гайдрайт. Жрец был, как всегда, спокоен и погружен в свои мысли, старательно обходя человеческие и конские трупы.

Окровавленной ладонью Конан смахнул с лица прилипшие потные волосы. Он дрался целый день - сначала в пеших порядках копейщиков, потом - на коне, ведя в атаку рыцарей, и его погнутая и исцарапанная ударами топоров и стрел броня была густо забрызгана кровью. И на кровавом фоне побоища он смотрелся, как богатырь из языческой легенды.

- Мы хорошо потрудились, Гайдрайт! - загремел он. - Черт возьми! Я был так рад увидеть твой сигнал! Еще немного, и мои рыцари сошли бы с ума от напряжения и нетерпения. Они прямо из кожи вон лезли, хватаясь за мечи. Дольше я бы просто не смог их удержать! Что с чернокнижником?

- Он уехал в Архерон по дороге забвения, - загадочно произнес Гайдрайт. - А я... я поеду в Тарантию. Здесь мои дела закончены, и теперь я отправляюсь в святилище Митры... Здесь, на этом поле, мы отстояли Акулонию! Твой марш к столице будет триумфальным походом через обезумевшую от радости страну. Вся Акулония будет праздновать возвращение короля. Итак, до встречи в твоем тронном зале!

Конан молча смотрел вслед удаляющейся фигуре жреца, а со всех сторон сюда уже начинали съезжаться рыцари. Он узнал Паллантида, Троцеро, Просперо и Сервейса - все они были забрызганы кровью. Шум битвы уступил место дикому победному реву и радости. Все глаза, распаленные сражением и наполненные восхищением, были обращены к огромной черной фигуре короля, закованные в сталь руки приветственно размахивали над головами окровавленными мечами. И над всем полем возносился крик - мощный и глубокий, как удар прибоя:

- Слава Конану, королю Акулонии!

Подождав немного, Тараскуз вновь напомнил:

- Так ты еще не назвал выкупа...

Конан обернулся к нему и рассмеялся, вкладывая меч в ножны. Потом расправил свои мощные плечи и провел окровавленными пальцами по густым черным волосам, словно в поисках вновь обретенной короны.

- Есть в твоем дворце девушка по имени Зиновия...

- Да, есть. Ну и что?

- Так вот, - король усмехнулся, словно на ум ему пришло приятное воспоминание. - Она и будет твоим выкупом. Она и ничто другое. Пошли за ней в Бельверус, как обещал. У тебя в Немедии она была простой служанкой, а в Акулонии... в Акулонии она станет королевой!..