Журнал «Если» - «Если», 2010 № 11

Он потрогал пластиковую маску, на которой крепились фильтры, и пробежал пальцами по ремешкам, соединяющимся на затылке. Последнее слово техники. Точнее — предсмертный хрип…

Мортелл задержал дыхание и улыбнулся. Неловко двигая пальцами, расстегнул застежку и резко сорвал с себя маску.

Сделал глубокий вдох. Легкие свистели и хрипели, однако в конце концов смирились с той гадкой смесью, которая когда-то называлась воздухом. Это было все равно что вдыхать муку из поджаренных зерен. Мортелл даже не удивился. Если искать во всем положительную сторону, то следовало признать: освобождение от фильтров представляет собой прогресс. Теперь ему оставалось лишь адаптировать зрение к постоянным сумеркам, и трансформация будет завершена.

Граница между мирами токсиконов и обычных людей была весьма условной, так что переход из одной группы в другую осуществлялся вполне естественным образом. Любой мог испытать соблазн поверить, что обычные люди превращаются в токсиконов в заброшенных телефонных будках, как это делал легендарный Кларк Кент, чтобы стать Суперменом. К сожалению, случаи обратного превращения не были зафиксированы, и до сих пор остается загадкой, когда и как токсиконы перешли к размножению половым путем.

П.Смутц. «Токсиконологическая иллюстрированная энциклопедия»

— Стой! Да остановись же!

Таксист завез меня куда-то за город, слишком далеко от знакомых мест. Тут даже смог казался не таким плотным.

— Ну, что еще? — Шофер остановился и обернулся ко мне.

Он оказался зрячим. У него были зеленые глаза и пронзительный взгляд. Этот взгляд и отсутствие зубов придавали мальчишескому лицу сходство с каким-то монстром. Таксист издал смешок, и тогда я окончательно уверился в том, что передо мной не обычный человек, а токсикон. На его груди виднелся отличительный знак секты.

— Ты обманывал меня! — воскликнул я.

— С самого начала, — спокойно подтвердил он.

— А форма Профсоюза таксистов…

— Какие же вы глупые — люди! «Форма»! — передразнил он меня. Достал откуда-то баночку подзола и стал поедать его, окуная пальцы в черную смесь, как в сметану. — Да снимите вы эту маску!

— Ты что, с ума сошел? Если я сниму маску, то умру!

— Токсиконам маски не нужны. И, кстати, обращайтесь ко мне на «вы»!

— На «вы»? С какой стати?

— У нас строгая иерархия, — пояснил токсикон, облизывая пальцы. — А поскольку я только что завербовал вас, то отныне вы мой подчиненный.

— Ах ты, молокосос! Я тебе покажу — «подчиненный»! — выпалил я, бросившись на парня.

Токсикон попятился и той же рукой, которой он доставал подзол из банки, одним рывком сорвал с меня маску. Я рухнул лицом вниз и, прежде чем потерять сознание, ощутил, как в мой рот льется струя жидкого каучука.

Мортелл продолжал брести, обессиленный и изможденный. Всё казалось слишком далеким и безвозвратно утраченным. Мир, каким он его знал в молодости, жена, Ортенсия, попытки покончить с собой, неизменно завершавшиеся неудачей, токсиконы… Нет, токсиконы были рядом. Всего в одном шаге…

Ему стало холодно. Когда трансформация завершится и он перестанет думать как обычный человек, а начнет мыслить подобно токсикону, то уже не будет чувствовать себя таким одиноким.

В голове вдруг возник странный образ, настолько абсурдный, что Мортеллу невольно стало смешно. Фантазия демонстрировала ему некий видеоролик о весьма своевременном пришествии инопланетян, желающих спасти человечество за минуту до конца света. В этом видении пришельцы обладали всей необходимой технологией, чтобы очистить и восстановить атмосферу и поверхность планеты. Они любили красоту, исповедовали безупречную мораль и были готовы пожертвовать собой ради сохранения жизни на Земле.

Мортелл потряс головой, чтобы прогнать навязчивые образы. Это оказалось так мучительно — представлять себе нечто подобное. Даже если бы такие инопланетяне существовали где-то во Вселенной, они не стали бы тратить время на помощь вымирающему виду существ, не способных излечить себя. Но они могли бы помочь токсиконам — ведь юная и неопытная раса этого вполне заслуживает…

За спиной Мортелла прозвучал далекий взрыв, приглушенный желеобразной пеленой, которая окутывала город. Значит, муж Ортенсии все-таки вернулся с динамитом и сумел взорвать дом. Вот неудача! Крах вновь окутывал Мортелла своим черным покровом.

Он вернулся к мыслям о пришельцах. Если бы они потребовали слишком высокую цену за восстановление планеты, он бы пожертвовал собой. Но что могло сохраниться на этой планете, кроме ядовитых газов, заражения и мусора?