Николай Поночевский - Искатель. 1977. Выпуск №6

— А откуда вы знаете, когда именно произошло «это»? Я же не сказал вам, в какое время находился в заключении Рейнальдо. Вы это узнали сами! Откуда же? Значит, вы интересовались судьбой этого сопляка после вторжения на Кубу?

— Нет, нет, — взволнованно возразил человечек. — Должно быть, я… слышал, как об этом говорил папа… и не запомнил.

— Хорошо. Значит, можем зафиксировать, что ваш отец пользовался определенным доверием семейства Молины, но не полным. Иногда он говорил о них, но не часто. Что получал письма от этих отщепенцев, но не много. И что вы не знаете, почему ваш отец не навещал этого наемника.

— Я не знаю, зачем отцу было навещать его, — преодолев робость, сказал Вальдо. — И не понимаю, почему я должен иметь какое-то отношение к… «старческим чудачествам» моего отца. Я совершенно непричастен к делам этих… этих людей.

— О причастности никто, кроме вас, не говорил, — уточнил следователь. — В завершение нашей беседы я хотел бы задать вам простенький вопрос: чем вы занимались в позапрошлый вечер? Где были?

Вновь человечек замкнулся в своей непроницаемой скорлупе: прижал подбородок к груди и быстро-быстро заморгал, как будто это помогало ему мыслить. Та часть его лица, которую мог видеть Сарриа, не выражала буквально ничего. Наконец он произнес:

— Ходил в кино.

— Куда?

— В… «Синематику».

— На какой фильм?

Прежде чем ответить, он снова долго моргал.

— «Андалузский пес».

— О чем он? — спросил лейтенант, который не помнил, видел ли сам этот фильм.

— О…

На этот раз его веки заморгали еще стремительнее, по лбу пошли морщины, он насупил брови, прикусил нижнюю губу…

— Не помню… — произнес наконец Вальдо.

— Значит, два дня назад вы видели кинофильм, но не помните, о чем он. И вы рассчитываете, что я вам поверю? Вы совсем ничего не помните?

— Ну, как же…

Человечек силился выглядеть озабоченным.

— Да… вот припоминаю… Там была группа людей… А потом пес. Да, пес…

— Андалузский, не так ли? Очень уж вы наблюдательны, — насмешливо бросил лейтенант. — Так, значит, не можете вспомнить кинокартину, которую видели позавчера?

— Представьте себе. Дело в том, что этот «Андалузский пес»…

— Это все чепуха, — оборвал его Сарриа.

— Нет, не чепуха, — поправил его Вальдо, — а сюрреализм.

— Что?

— Я о фильме говорю.

Сарриа встал со стула и, опершись на край кульмана, спросил:

— Кто-нибудь может подтвердить насчет кино?

— Моя невеста. Она ходила со мной.

Вальдо попытался выдавить улыбку.

— Ваша невеста? И больше никто?

— Я не хожу с какими-нибудь там финтифлюшками.

— В тот вечер вам бы это как раз не помешало.

— Ну, знаете! — обиженно воскликнул человечек и по жал плечами.

— Хорошо, — произнес лейтенант таким тоном, будто сказал «плохо», — думаю, на сегодня хватит. Если ненароком что-нибудь вспомните насчет ключей, сообщите нам.

И уже от дверей предупредил его:

— В любом случае не теряйте с нами связи.

Выйдя из барака, Сарриа направился к машине, но, уже подойдя к ней, решил зайти в дверь с табличкой «ДИРЕКЦИЯ». Там, за одним из столов, сидел человек, встретивший его раньше.

— Вы уже закончили, лейтенант? А мы только что наладили подъемный кран.

— У вас есть газета?

— Сегодняшней нет, есть старая.

Сарриа взял протянутую ему газету, раскрыл ее. Найдя раздел объявлений о показе кинофильмов, стал искать номер телефона «Синематики».

«КИНОТЕАТРЫ НА ВЕДАДО: «Акапулько»… — «На углу 23-й и 12-й»… «Синематика» — «Андалузский…»

Название этого фильма было обведено чернилами.

— Чья это газета?

— Ничья. Для общего пользования.

— А кто мог сделать эту пометку?

Мужчина бросил взгляд на газету и спокойно, пояснил:

— Это Вальдо. Он так отмечает те фильмы, которые собирается посмотреть…

Лейтенант еще раз посмотрел на газету, спросил:

— Ваши работники ночуют здесь?

— Не все. Некоторые ездят домой.

— А Вальдо?

— Он живет здесь. Как раз в этом бараке, предпоследняя койка от края.

— Значит, если бы ему позвонили, — сказал следователь, кладя руку на служебный телефон, — то именно по этому аппарату, не так ли?

— Разумеется. И тогда я или кто-нибудь другой позвали бы его. Почти всегда это делаю я.

— А на этой неделе кто-нибудь звонил Вальдо?

Мужчина усмехнулся:

— Еще бы. Его невеста звонит ему каждый день, ровно в четыре, как часы. Мы ему так и говорим: «Проверка времени».

— Его невеста… А кроме нее, больше никто не звонил?