Илья Янитов: Учитель и ученик

Геракл? Он человек дела ради дела. Он ценит науку как руководство к действию. Он как рука, которой все равно, что она взяла: молоток каменотеса или нож солдата, потому что и то и другое помогает ей действовать. Руке важен не конечный результат, а само действие. Геракл может стать визирем, но я не могу и не хочу ему помогать.

Иоанн? В нем сочетаются достоинства Георгия и Рустема и отсутствуют их слабости. Но он слишком неожидан в выборе своих путей. Много раз пытался я помочь ему в его работе, и почти всегда он делал все по-своему. Будущее покажет, насколько он был прав. Но я боюсь вверять будущее науки капризам судьбы. И все же я надеюсь, что Иоанну удастся найти свою, неожиданную дорогу, и деревья, которые он на ней вырастит, и здания, построенные им на ней, умножат могущество и красоту науки.

Тенгиз? Он тоже совмещает достоинства Георгия и Рустема. Он методичен в своих поисках и умеет их завершить. Что бы я ему ни поручал, он выполнял в совершенстве. Что бы я ни оказал на занятиях, на прогулке, во время трапезы, он помнит. Случайные мои заметки он собрал в одну книгу, и многое забытое ожило передо мною, отдельные мои наблюдения за много лет он свел в таблицы, и я увидел движение в том, что казалось неподвижным. Я выбрал Тенгиза.

Спасибо, мои дети. Но время не ждет. Завтра я и Тенгиз отправляемся на Гору созерцания...

Высоко над страной Ученого вздымались хребты гор, во над всеми горами горделиво возвышалась Гора. Местные жители называли ее Вершиной вершин, а Ученый именовал ее Горой созерцания. На этой Горе учитель Ученого велел построить высокую башню и назвал ее Башней познания. Учитель Ученого умер в день окончания постройки башни. И на ее вершину Ученый поднялся уже один. С крыши этой башни можно было увидеть страну, и окружающие ее страны, и дальние моря. Видно было, как зарождались в ледниках реки, как они растекались по долинам и разрастались, питаемые притоками, как они втекали в моря, как вырастали над морями облака и, возвращаясь на сушу, в горы, поили своей водой ледники, их породившие. И можно было видеть, как постепенно, от года к году меняется из-за высыхания цвет полей, за которыми заботливо ухаживали земледельцы, как надвигаются пески, как бурные воды, в каналах орошения, уменьшают размеры плодородных земель, а увидев, понять, почему от земли не следует брать больше, чем она может давать. Каждый год на несколько месяцев Ученый поднимался в горы и с вершины башни видел, как устроена Земля, постигал тайны воды и законы воздуха. Здесь, на вершине, он постиг, что все в этом мире связано: и отдаленное прошлое, и настоящее, далекое и близкое, малое и большое.

Сюда, на Гору созерцания, на Башню познания, и повел Ученый своего любимейшего ученика Тенгиза.

Нелегка дорога в горах, тяжел путь на Гору созерцания, но Учитель радовался, что он успеет передать Тенгизу свое искусство и опасался только того, чтобы случайности дороги и жизни не помешали ему выполнить предназначенное, и огорчался, что этой прекрасной, хоть и тяжелой, дорогой он идет, вероятно, последний раз.

- Смотри, - показывал он Тенгизу на струйку воды, вытекающую из-под тающей на солнце льдинки, - смотри, вот так снова оживает вода на своем извечном пути.

- Начинает свой путь вода, Учитель? - переспрашивал Тенгиз.

- Нет начала пути воды на Земле, и нет его конца, пока живут Земля и Солнце. Вода, как и сама жизнь, движется по кругу. Но скоро ты сам все увидишь и поймешь глубже, чем я могу тебе объяснить...

- Учитель, - говорил Тенгиз, - вы устали, а мы и так высоко поднялись. Зачем нам подниматься на вершину вершин? Поведай мне здесь то, что ты хочешь рассказать на вершине башни.

- Нет, - отвечал Ученый, - здесь горы помешают нам увидеть мир, здесь частности закроют от нас целое. Здесь в знании подробностей мы потеряем познание будущего.

И они продолжали свой трудный путь... Когда силы оставили Ученого, он велел нести себя наверх на носилках.

- Учитель, - просил Тенгиз, - вернемся, ты болен, и я тревожусь о том, как мы тебя доставим обратно.

- Я уже не вернусь обратно, сын мой, - ответил Ученый. - Я останусь навсегда на Горе созерцания. И когда ты будешь приходить на Башню познания, ты будешь приходить ко мне. А когда ты будешь постигать новые законы бытия, это будет продолжением моей жизни. Ибо жив человек, пока остается память о нем в делах людей. Все, к сожалению, что знаешь, не передать. Поэтому и говорят "Умирает человек - умирает целый мир", но я верю, что в тебе мой мир не умрет... Посмотри на эти цветы, Тенгиз, и подумай, почему здесь, в горах, краски их так нежны, а цвет близок к небесному...