Зиновий Юрьев - Белое снадобье

– Ты вот, наверное, сидишь и думаешь, зачем я тебя пригласил, – сказал Эдди Макинтайр и хитро улыбнулся.

– Угу, – кивнул Арт. Ему стало жарко, и он расстегнул рубашку.

– Ну ладно, не буду с тобой хитрить. Ты, наверное, слышал, я тут иногда достаю желающим порцию-другую героина. Мне это так… меньше всего нужно, дохода почти никакого, а хлопот полон рот. Вот я и хотел тебе предложить, чтоб ты от меня поработал. Как ты на это смотришь? Все-таки приятнее, чем мыть посуду у старика Коблера в пивной. Я ведь давно к тебе присматриваюсь. Парень ты как будто ловкий, ежели ни разу еще не сидел.

– Даже не попадался ни разу, – гордо сказал Арт. Голова у него чуть-чуть кружилась, лицо Эдди Макинтайра казалось мягким и добрым.

– Вот видишь, хотя ты серьезными вещами-то наверняка и не занимался. Так что ты скажешь?

– Чего ж говорить, мистер Макинтайр! Если на этом деле можно немножко подзашибить, чего ж тут говорить! А вы уж на меня положитесь, я вас не подведу. Я никогда никого не подводил.

– Будем надеяться, – кивнул Макинтайр. – Меня еще никто никогда не подводил. И слава богу, а то ведь этого я не люблю.

Они еще выпили, и Макинтайр как-то вскользь, мимоходом спросил Арта:

– Тебе еще не пора?

– Что «пора»? – удивился Арт. – В бар-то? Не-е, я там только с шести начинаю.

– Да я не об этом, – усмехнулся Макинтайр. – Тебе еще кольнуться не пора?

– Мне? – Арт даже раскрыл рот от удивления. – Да я ведь даже ни разу не пробовал…

– Ни разу не пробовал? – Макинтайр даже привстал от удивления. – Ну и дела. А я тебя за взрослого считал… Послушай, Арти, а ты меня, часом, не разыгрываешь? Ей-богу, ни разу не кололся?

– Ей-богу, – кивнул Арт. Ему было немного стыдно, что его принимали за взрослого, а он оказался совсем еще пацаном. Ни разу не кололся. «Но ведь, – подумал он, – говорят, что если уж попадешь на крючок к белому снадобью, потом не соскочишь. Станешь нарком».

Но мысли его уже потеряли четкость и прозрачность. Они были беспечными и неуклюжими, словно сытые, толстые щенки. Мало ли что говорят. Почти все колются, это верно. Привыкнешь… К спиртному тоже, говорят, некоторые привыкают. Вон старик Мурарка совсем спился… А он, Арт Фрисби, ведь не привык.

– Это тебе, братец, повезло, что ты у меня в гостях, – засмеялся ласково Макинтайр. – Такого снадобья, как у меня, тут нигде не достать.

– Простите, мистер Макинтайр, – смущенно пробормотал Арт. – У меня… денег нет.

– Да ты что, Арти, – обиженно сказал Макинтайр, – ты у меня в гостях, и я угощаю.

– А ну как попадешь на крючок? – звериная настороженность Арта все еще давала о себе знать, но перед глазами у него все плыло, волновалось, покачивалось, и он тут же забыл, что спрашивал.

– Да чепуха это, – пожал плечами Макинтайр. – Вот ты смотри на меня, я уже лет десять колюсь и ни на какой крючок не попал. Просто надо себя соблюдать, ну а ты парень волевой, правильный. И пьешь в меру, и вообще не забываешься. Ну, давай, братец, руку. Да не бойся, это, знаешь, такая штука, так тебя подымает, что взлетаешь прямо к небу. Ни с чем не сравнить. Ты меня еще всю жизнь благодарить будешь.

Арт почувствовал, как что-то тоненько укололо его в руку на сгибе локтя, и открыл глаза. Макинтайр аккуратно укладывал в плоскую коробочку шприц.

– Ну вот, – улыбнулся он, – будешь теперь человеком, а то прямо как сосунок грудной… Ты сиди, я скоро вернусь.

Макинтайр ушел, а Арт снова прикрыл глаза. На него медленно накатывалась некая волна. Она была одновременно прозрачной и розоватой, и все существо Арта напрягалось, тянулось навстречу к ней. Волна катилась с беззвучным грохотом, с торжествующим беззвучным ревом, и каждая клеточка тела Арта вибрировала в унисон с прозрачной и розоватой стеной воды. Но это была вовсе не вода. Волна прошла сквозь него, прошла и вырвала его из реальности, в которой он жил. Не было больше узких и вонючих улиц Скарборо, не было крысиной возни по ночам в комнате, где со стен и потолка отваливалась штукатурка, не было тяжелых и выщербленных кружек, которые он должен был мыть в тепловатой грязной воде, не было всегда хмурого взгляда матери, ее вечно сжатых в ниточку губ, не было мелких краж, когда вырываешь у старухи из рук потертую сумочку, чтобы найти в ней потом несколько потертых монет…

Был совсем другой мир, словно омытый той прозрачной и журчащей водой, которая обязательно текла бы по зеленой лужайке, где стоял бы тот уютный домик…

Несколько дней Арт все ждал, пока Эдди Макинтайр объяснит ему его новые обязанности, но тот его все не звал.