— Они просят оказать им честь, позволить забрать ваш геном на Марс, — сказал маленький малиновый трицератопс.
Эван вздохнул:
— Я всего лишь хочу покоя. Отдохнуть. Умереть.
— О, Эван, — снисходительно произнес маленький трицератопс, — полагаю, даже вы понимаете, что теперь ничто не умирает насовсем.
Ким Стэнли Робинсон
Крученый мяч на Марсе
Ким Стэнли Робинсон (р. в 1952 г.) начал писать научную фантастику в 1970-е гг. и к моменту получения докторской степени в 1982 г. успел опубликовать уже с десяток рассказов. Следует отметить, что позже его диссертация была издана как монография «Романы Филипа К. Дика» (1984). Робинсон прославился благодаря своему дебютному роману «Дикий берег» («The Wild Shore») — посткатастрофическому произведению, выдержанному в стейнбековских тонах. К несчастью, этой книге не повезло: она увидела свет в том же году, что и «Нейромант» («Neuromancer») Уильяма Гибсона, оттеснивший ее с первых ступеней литературных наград. Однако гораздо хуже то, что все произведения Робинсона стали восприниматься как оппозиция киберпанку. И хотя писателю удалось получить ряд значительных премий и престижных номинаций, судьбу его работ последующего десятилетия определяли соображения литературной политики. Среди этих книг «Золотое побережье» («The Gold Coast», 1988), «У кромки океана» («Pacific Edge», 1990), вошедшие в трилогию об Оранжевой стране, а также «Айсхендж» («Icehenge»), «Память о белизне» («Memory of Whiteness») и «Побег из Катманду» («Escape from Kathmandu», 1989).
Позже, в 1990-е, Робинсон создал марсианскую трилогию: романы «Красный Марс» («Red Mars», 1992), «Зеленый Марс» («Green Mars», 1994) и «Голубой Марс» («Blue Mars», 1996), причем все три произведения были удостоены наград и номинаций. К этому же периоду относятся роман «Антарктика» («Antarctica», 1997) и сборник рассказов «Марсиане» («The Martians», 1999). Марсианская трилогия, завоевавшая Робинсону славу одного из ведущих авторов твердой фантастики, по праву считается одним из литературных шедевров 1990-х, в основном благодаря любовно прорисованным деталям декораций и повседневного труда ученых. В интервью журналу «Locus» Робинсон заявил, что научная фантастика редко представляет науку реалистично, со всей ее медлительностью и монотонностью работы, поскольку писать о науке как она есть очень сложно. Кроме того, в свою марсианскую трилогию он привнес немало политической тематики, рассуждений левого толка и утопически-социалистических идей. Проблемы колонизации, к которым Робинсон питает особый, типичный для американца интерес, также нашли отражение в его произведениях.
Созданный им Марс сильно отличается от традиционно сложившегося образа мира, легко поддающегося покорению, — это не фантастический Марс Эдгара Раиса Берроуза, Рэя Брэдбери или Филипа К. Дика, а, скорее, реалистичная планета из программы исследования Марса, развернутой НАСА.
Рассказ, представленный в данной антологии, взят из сборника «Марсиане». Он повествует о том, как фанат бейсбола пытается приспособить горячо любимую игру к марсианским условиям.
Это был высокий тощий марсианский парнишка, сутулый и застенчивый. Неуклюжий, как щенок. Почему он играл у них на третьей базе [4] Третья база — один из углов квадрата ближнего поля.
— ума не приложу. Опять же, и меня они назначили шортстопером, [5] Шортстопер — игрок, контролирующий пространство между второй и третьей базами.
а ведь я левша и не могу перехватить граундер. [6] Граундер — отбитый мяч, который катится или прыгает по земле.
Вот что значит изучать спорт по видео. Для нас, американцев, некоторые вещи настолько очевидны, что мы даже не задумываемся над ними. Например, никому сроду и в голову не придет поставить на шортстоп левшу. Но на Марсе все было внове. Многие люди там влюбились в бейсбол, заказали экипировку, раскатали несколько полей, и пошло-поехало.
Вот и мы там оказались — я и этот малыш Грегор — и пошли вытаптывать левую сторону внутреннего поля. Он выглядел таким юным, что я спросил, сколько ему лет, а он ответил: «Восемь», — и я подумал: «Черт побери, „юный“ — не то слово», но потом понял, что он имел в виду, конечно же, марсианские года, так что ему было лет шестнадцать-семнадцать, но казался он младше. Он откуда-то недавно перебрался на Аргир [7] Равнина Аргир — крупная низменность в южном полушарии Марса, представляющая собой остаток древнейшего астероидного кратера.
и снимал квартиру то ли вместе с родственниками, то ли с друзьями, — я никогда не мог толком понять, — но он казался мне очень одиноким. Тренировок Грегор никогда не пропускал, хотя считался худшим игроком в какой-то ужасной команде, и было слишком заметно, как он сокрушается из-за всех своих оплошностей и страйк-аутов [8] Страйк-аут — ситуация, при которой после трех штрафных очков игрок нападения выходит из игры.
. Меня всегда удивляло, зачем он вообще выходит на поле. А уж какой застенчивый; и эта сутулость; и прыщи; а как он запинался о собственные ноги, краснея и что-то бормоча, — определенно, Грегор был неподражаем.
Читать дальше