Журнал «Если» - «Если», 2006 № 11

Двуногое отлично отработало представление. Как всегда. А ведь, по первоначальным прогнозам, оно уже давно должно было износиться на сто процентов — либо сойти с ума до полной неуправляемости, либо покончить с собой на почве безысходности, осложненной психическими сдвигами.

Теперь это надолго. Давно уже Чрезмерно Любопытная и двуногое покинули долину, где произошел поединок — поворот русла судьбы обоих. Хребты и перевалы, перевалы и долины… Беспокойная велика, и везде найдется спрос на необычайное представление. Пусть взрослые легко могут увидеть его издалека, просто помедитировав немного, но то взрослые. Детвора предпочитает видеть глазами.

Их ждут. Они нужны. И каждый новый день работает на авторитет Чрезмерно Любопытной, Которой Не Хватает Достаточного.

Строго говоря, авторитета ей как раз хватает…

Раньше все это мыслилось совершенно не так. Во всяком случае, до поединка с Несовместимым…

Двуногое сходило с ума от желания вернуться к себе подобным. Конечно, она не могла открыть то, что двуногое называло про себя Лазом — проходом в иной мир, да не просто смежный, а вероятностно-временной. Двуногое так и не поняло, что на сей раз попало не в какой-то параллельный мир, а в одно из вероятных будущих своего собственного. Пути назад для него просто нет. Вероятность того, что его двуногие сородичи вновь пробьют Лаз сюда же, равна нулю и теоретически, и практически. Никто не в силах вернуть двуногое обратно и меньше всего народ Беспокойной, предпочитающий не ломать природу, а жить по ее законам. Наверное, можно ослабить землетрясение, заткнуть вулкан, рассеять ураган — но проще заблаговременно уйти. Мыслящему существу нужна свобода, а не всемогущество.

Можно было внушить все это двуногому существу, но зачем? Ясно ведь, что двуногие еще не знакомы с квантово-вероятностной физикой пространства-времени и работают наобум. Отнять надежду, открыв истину, — хорошо ли это?

Оставалось ждать, когда двуногое совершенно износится, и покончить с ним, дабы не продлять его мучений…

Поединок был признан честным. Никто из наблюдателей не уловил отданного двуногому существу приказа физически атаковать Несовместимого, да и не мог уловить. Такого приказа просто не было. Чрезмерно Любопытная погибала, тратя на защиту последние силы, она просто не могла управлять двуногим! Двуногое все сделало само. Спонтанное нападение животного не может считаться нарушением условий поединка.

Оживая, Чрезмерно Любопытная открыла в себе атавизм: чувство благодарности. Или она заразилась им от двуногого?

Какая разница! Атавизм был из числа простительных. Использовав его, она, несомненно, усугубила свою репутацию мыслящего существа, которое немного не от мира сего… но с этим можно было мириться.

Она знала наперечет все несложные желания двуногого. Что ж, пусть оно получит то, что заслужило, а в реальности или воображении — так ли уж важно? Да и существует ли реальность на самом деле?

Созданная для двуногого иллюзия поглощала совсем немного психической энергии. Такому низкоорганизованному существу ничего не стоит перепутать сон и явь. Особенно при небольшом, но постоянном воздействии со стороны.

А еще — она полностью взяла на себя заботу о его кормлении, лечении, гигиене и отдыхе. Ее малыш подрастал, готовился к первому полету и уже не требовал столько внимания, сколько раньше.

…Они остановились на ночлег у крохотного озерка перед перевалом. Ночь была душной, с юга приближалась гроза. Далеко на севере тоже громыхало — там проснулся вулкан. Двуногое спало, свернувшись на голом, нагретом за день камне, и улыбалось во сне. Оно было дома, среди своих. Оно было счастливо.

На страницах «Если» не раз публиковались материалы о том, насколько успешно или неуспешно мейнстримовские авторы пытаются играть на фантастическом поле. А насколько современная фантастика соответствует «стандартам» мейнстрима? И вообще, изменилось ли что-то в этом негласном противостоянии? Обо всем этом мы и предложили побеседовать «парламентерам» обоих лагерей. Итак, с одной стороны — постоянный автор нашего журнала, критик и писатель Мария Галина, с другой — один из ведущих мейнстримовских критиков, поэт и культуртрегер, кандидат филологических наук Данила Давыдов.

Мария Галина:Вот мы все время оперируем термином «мейнстрим», но не всегда представляем себе, что это такое. Ты можешь дать определение тому, что все-таки это за зверь такой?