Элейн Каннингем - Хелен

- Да, Блейк, я вижу, что вы на это способны.

- Способен.

- Вы сможете все бросить. Все, ради чего вы трудились и жили, о чем мечтали и к чему стремились, пока не увидели меня. Свою жену и детей, дом, карьеру, репутацию. Вы готовы от всего отказаться, чтобы вызволить из тюрьмы проститутку. Но почему?

- Потому что я люблю тебя.

- Но ведь я не люблю вас, Блейк.

- Я этого и не прошу, я хочу только помочь тебе.

- Но подумайте обо всем, что вы уничтожите. Что это за любовь, Блейк? Болезнь? Сумасбродство?

- Разве ты сама не знаешь?

- Не знаю. Чем дальше, тем меньше я понимаю. Это ведь просто слово. Любовь, любовь, любовь - все только этим и бредят. Что это такое? Старый Бриско готов был подарить мне миллион долларов. Миллион - только за то, что я легла бы в одну постель с его жалким немощным телом. А все потому, что он любил меня. Как любил меня и Джо Апполони, и Фрэнк Каттлер, и этот мерзопакостный Истукан Бергер. А теперь ещё вы, со своей мальчишеской затеей выкрасть меня из тюрьмы. Неужели у вас нет чувства меры? Ответственности. Уважения к своей жизни. Разве я вас об этом просила?

- Значит, ты не согласна? - спросил я.

- Нет, конечно.

Я был готов заплакать. Какое-то время я молча сидел, стиснув зубы и обхватив голову руками. Потом сказал:

- Ладно, постараюсь сделать все, что могу. Опираясь на пустоту.

Глава восьмая

В конце концов, когда дело стало приближаться к суду, Чарли Андерсон решил вдруг отказаться от того, чтобы самому возглавить обвинение, и препоручил вести этот процесс тридцатидвухлетнему Оскару Сандлеру, своему хваткому и пронырливому помощнику. Сандлер четко знал, куда ветер дует. Если на Чарли Андерсона я хоть как-то надеялся, втайне рассчитывая, что он не станет закручивать гайки, то на Сандлера никакой надежды не было. Чарли мог позволить себе проиграть процесс, не уронив своих позиций, тогда как Сандлер был слишком честолюбив, чтобы рисковать своей карьерой. Тем более, что не было в Сан-Вердо женщины, которая не считала бы Хелен Пиласки своим личным врагом и не мечтала увидеть её на эшафоте. Что касается мужчин, то они в большинстве своем испытывали страх и замешательство - эта женщина была слишком необычна и непредсказуема, она выбивала у них почву из-под ног, лишала привычной уверенности и спокойствия. В глубине души любой мужчина знал, почему погиб судья Александр Ноутон. Негодяй он был и мерзавец, вот и получил по заслугам. Точную причину никто не знал, однако никто не сомневался, что причина у Хелен Пиласки имелась и - наверняка очень весомая.

Поэтому ещё никто за неё и не заступался. Ведь список негодяев и мерзавцев не исчерпывался одним Александром Ноутоном.

У Чарли Андерсона хоть хватило приличия позвонить мне и предупредить, что за дело берется Оскар Сандлер.

- Значит, вам нужна её кровь, - констатировал я.

- Что это за разговоры, Блейк? Кровь. Порой мне кажется, что это дело оказалось тебе не по зубам. Что ты сломаешь себе шею. Клэр была права.

- Причем тут Клэр?

- Она ко мне приходила. Просила, чтобы я освободил тебя от защиты.

- Она совсем обнаглела! - буркнул я.

- Да брось ты. Я её прекрасно понимаю. Как-никак, она твоя жена и мать твоих детей. Ей есть за что биться. И как ты ухитрился втюриться в эту девку? Теперь я уже больше не представляю, как тебе удастся спасти её от петли. Если у тебя и был шанс, то сейчас ты уже провалил дело.

- Каким образом? Почему?

- Потому что ты только усугубляешь её положение, Блейк. Люди ведь болтают. Не мне тебе объяснять, что такое злые языки. А сейчас поговаривают, что ты хочешь наехать на судью Ноутона. Смотри - не пришлось бы потом на себя пенять.

- Ноутон мертв.

- Разумеется, но люди говорят, что ты собираешься выпотрошить его наизнанку.

- А что мне остается делать?

- Пораскинь мозгами, Блейк. Наш город кишит людьми, которые были соратниками Ноутона.

* * *

Я подал заявку об изменении для Хелен меры пресечения, но получил отказ. Потом встретился с Оскаром Сандлером, но тот и слышать не захотел ни о какой сделке.

- Это не в моей власти, Эддиман, - сказал он. - Вы хотите добиться вынесения вердикта непредумышленного убийства? Что ж, пытайтесь, я бессилен вам помочь. Что я ещё могу для вас сделать?

Я-то знал, что он может для меня сделать, и он это сделал, едва мы оказались в суде. Он воспользовался случаем, чтобы наконец обратить на себя внимание. Процесс освещался невиданным количеством репортеров. Двумя ведущими телекомпаниями. Вся Америка следила за ним, затаив дыхание. Пуританская публика жаждала крови.