Журнал «Если» - «Если», 2008 № 02

Самое печальное тут, что читателя воспитывать никто не собирается — невыгодно. А сам он воспитываться не желает, да к тому же активно лезет в писатели. Процесс, наверное, необратимый. Разве что ждать, когда читателей останется меньше, чем писателей. Шутка, конечно, но лично я в книжных магазинах давно уже покупаю либо переводную, либо специальную литературу. И ничего, не умер от того, что не прочел очередной наш «бестселлер» про героев против магии или про бывшего спецназовца, спасающего Вселенную.

О кризисе отечественной фантастики можно рассуждать бесконечно, и на каждый аргумент «за» найдется свой аргумент «против». Но есть такая сфера, где кризис предельно очевиден, — это состояние фантастической критики. И лучше всего об этом говорит тот убогий один процент, который набрали критикующие в соревновании за почетное право считаться основными виновниками текущего «кризиса». Дорогие коллеги, наш результат немногим лучше, чем у СПС на выборах в Государственную Думу! Мы почти незаметны, а может ли быть что-то более неприятное для пишущего человека? Если мы так мало влияем на умы читателей — зачем мы вообще нужны?

Но тут главное — не перепутать. Читателям мы не нужны по одной причине, писателям — по другой, а издателям — по третьей. Мы не нужны издателям, когда позволяем себе судить об их продукции без пиетета, когда, игнорируя их посулы завалить заказами на предисловия-послесловия, зачем-то в угоду абстрактному эстетическому идеалу начинаем разбирать по косточкам беспомощные, пусть и кассовые тексты. Писателям же мы не нужны во всех без исключения случаях, когда забываем признаться в восхищении, которое у нас обязательно должна вызывать их неземная проза. Ну, мы-то с вами знаем, что поводов восхищаться их прозой в действительности раз, два — и обчелся…

С читателями сложнее. Их, вообще-то говоря, наши взаимоотношения с пишущими и издающими совершенно не волнуют. Но они никогда не простят нам, если пишем мы серо и скучно, так, чтобы нельзя было читать не из-под палки. Боюсь, что читатели требуют от нас прежде всего литературного таланта. Они готовы согласиться с любыми нашими выкладками, но хотят, чтобы мы «выкладывались» красиво. Положа руку на сердце: все ли из нас на это способны?

Не мне вам объяснять, коллеги, что всем трем категориям одновременно угодить нельзя. Надо как-то определяться. И я бы призвал определяться в пользу читателей. Только так можно будет полноценно участвовать в литературной жизни. Хотя уверенности, что к моему призыву прислушаются, у меня нет. Вот открыл недавно одну антологию в яркой обложке, а в ней некий критик на голубом глазу объявляет молодого и не очень-то умелого фантаста наследником Лермонтова и Льва Толстого. Тематика-де у них совпадает… И почему тогда Дарью Донцову в наследницы Достоевского не записать? У Федора Михалыча ведь тоже об убийствах говорится!

И не то чтобы этот критик ничего не смыслил в предмете — прекрасно он знает, насколько не прав. Но гонорар, похоже, совсем глаза ему застил. И несчастный один процент «влиятельности» критического цеха зря стучит в его холодное сердце…

Глядя на ценники в книжных магазинах, люди говорят: «Издатель обезумел, почему все так дорого?!» Иногда еще ругают жадных авторов.

Между тем отпускная цена на серийную фантастику в ЭКСМО около 80 рублей. Все, что «накручено» сверху, вы платите посредникам, задача которых — довезти книги до торговых точек и разложить по полкам.

Мнение посредников о том, чего вам надо и за сколько вы готовы это купить — решающее. Оно формирует витрину русской фантастики.

Витрина нынче странная. Сплошь «новые бестселлеры», назначенные таковыми еще до начала продаж. Качество товара не играет роли. Главное — чтобы все было свеженькое.

Это грустная история в целом, но самое грустное вот: никто не заинтересован в длительном жизненном цикле отдельно взятой книги. Лонгселлеры не делают погоды на рынке. На рынке правят бал ротация, вал, поток.

В свое время у торговцев-лоточников было правило: держать несколько «статусных» книг, а остальной ассортимент обновлять как можно чаще. Не купили что-то — да и черт с ним, другое купят. Нельзя ждать, пока читатель «распробует» товар, это рискованная стратегия. Зато свеженькое точно возмут.

Некоторые из лоточников теперь руководят торговыми сетями — на тех же принципах. Больше свежих книг!

Издатель может продать оптовикам одну и ту же книгу многократно. Для этого он должен изворачиваться и хитрить. Я уже сосчитать не могу, сколько раз переиздана моя «Выбраковка». Раньше ее просто допечатывали. Теперь она в допечатке никому не нужна, оптовик воротит нос. А вот с обновленным дизайном «Выбраковку», это ветхозаветное старье, охотно берут, и она снова расходится. Хотя содержание книги за последние девять лет не изменилось.