Виталий Каплан - Полоса невезения

- Ты должен с Ней справиться, - упрямо повторил Флейтист. - Иначе те, кто сейчас наверху, очень скоро справятся с тобой. И с тобой, и с нашим бедным государством... Но государство ладно... я, знаешь, устал о нем думать. Зато люди... Да хотя бы этот мальчик Дима, которого ты вырвал у Стоговой... которому ты теперь вроде отца...

Димка! Со всеми этими откровениями я едва не забыл о нем. А он ведь сейчас там, в мире... в Тональности... Сидит возле телефона, ждет моего звонка. Он ни о чем не знает, но как-то все же чует... кожей, нервами... Насупившись, гоняет компьютерных страшилищ, но все равно это ему не помогает. То и дело поглядывает на телефон, на часы... А значит, я должен вернуться. И как можно скорее...

Мне вдруг представились лица людей, ожидающих нас наверху. Лена, этот неизвестный сухощавый и господин главвоспитатель Генадий. Наверно они будут в шоке, забегают, запричитают.

- Максим Павлович, - спросил я, - а кто этот худой товарищ с проседью? Ну, который приехал вместе с Леной?

- Этот товарищ, - со вкусом произнес Флейтист, - Степан Сальников. Начальник боевого отдела. На всякий случай имей в виду - с Леной они вместе. Единомышленники. И вообще...

Я понял это "вообще". Все сразу стало ясным, мозаика сложилась, пасьянс сошелся. Значит, все так просто? Так легко и цинично?

... Они устроят собрание и утроят охрану, провозгласят и возвестят. А потом, когда все уйдут, Лена тихо подсядет ко мне, обнимет, жарко дунет в ухо... И ласково, по-дружески, скажет, что надо жить дальше, что она будет мне всецело помогать... и в трудном моем служении, и "вообще"... И в ее глазах я прочту всё что потребуется - покорность, нежность, готовность кормить с ложечки... Да. Все будет именно так, ведь они не начнут своей экспансии сразу.

- Мы подъезжаем, - сказал вдруг Флейтист.

- Откуда вы знаете? - спросил я.

- Слишком хорошо знаю это место. Этот лифт. С детства...

Я взглянул на него с нескрываемым удивлением.

- Его поставили в нашем доме, когда я был еще маленьким. Первый лифт во всем Южном. Мальчишки с соседних улиц прибегали кататься, чтобы просто взглянуть на чудо техники. Наш лифт поставили, да так и не меняли... В него я садился, уезжая в Столицу, в консерваторию, в него я садился, когда вернулся назад, и в него я сел тогда, ночью, когда сказал себе, что просто хочу пойти вниз, погулять, а на самом деле мечтал уехать куда угодно, только подальше от нашего мира... И уехал...

Так вот, значит, как он впервые увидел Струну... Все знали, что это случилось в Южном, знали даже, какого числа, но вот как оно произошло... Похоже, они признавали за вождем право на тайну.

И, похоже, вождь больше не считает себя вождем.

- Он всегда начинает тормозить задолго до срока, но потом его все равно сильно встряхивает, когда останавливается.

Нас сильно встряхнуло. Кабина замерла, и где-то там, в пустоте, где плавают чьи-то горящие взгляды, лязгнул старый и больной механизм.

- Костя, - сказал Максим Павлович. - Я верю - ты справишься. Больше мне уже не во что верить.

Я кивнул.

- Да, Главный Хранитель. Справлюсь.

7.

Поначалу мне показалось, что будет холодно. Степь, уходившая к едва различимому горизонту, содрогалась от ветра. Травы гнулись почти до земли. Не было ни намека на солнце. Здесь, наверно, его никогда не бывает. Только серый полумрак облаков. Кончается серый день, начинаются серые сумерки...

Я поежился, предвкушая очередной порыв ветра - но так ничего и не дождался. Было тихо и, как ни странно, тепло, словно вся эта осень не имела ни малейшего отношения к нашему прежнему миру, где сентябрь уже стучится в двери. Тут природа жила по совсем иным законам... если вообще слова "природа" и "закон" сохранили здесь хоть малейший смысл.

- Нам нужно пройти вперед, - пояснил Флейтист. - Да что я тебе говорю, ты и сам все прекрасно знаешь.

Нет, я не знал. Люди мы тут неместные...

Тонкая колонна, прошившая собой небо, высилась где-то слева, дожидаясь нас с Флейтистом. Чем-то она напоминала иглу Останкинской телебашни, и мне казалось, что сквозь тихий шелест трав я слышу Ее, Она зовет меня. Я даже не знаю - какая она вблизи. Понятия не имею...

Флейтист молча шел рядом. Он как-то вдруг сразу состарился, но старался при том выглядеть бодрым и деловитым, точно направлялся к своему шкафчику, показать мне пару новых моделек.

- Вы знаете, - начал я. - В тот раз... Я ничего не помню. Я очнулся, а мне сказали, что я подошел к Ней, но я не...

На мгновенье он остановился и посмотрел на меня.

Его мягкий взгляд заметно отвердел, сделался настороженным, и какая-то тень страха проскользнула в нем.