Алекс Грин - Мечь, ночь, море (Путь меча в море - 1,2,3)

В этот день графиня ди Тарх приказала привести гладиатора Ульфа. В ожидании раба-сканда она подошла к окну.

Каэр Гот, родовой замок графов ди Тарх, находился на самом востоке Вотании. Из комнаты Селены можно было увидеть в низине за опоясывающей замок стеной серые воды реки Сфинкс. Видны были также и покрывающие левый берег Черные Леса — земли, где какие-либо очаги цивилизации рухнули давно, и, возможно, навсегда.

Миновав в сопровождении лакея парадный зал замка, Ульф понял, что предстоит серьезный разговор. Винтовая лестница, по которой вели его сейчас, имела для Ульфа лишь один пункт назначения — спальню графини. И у такого вызова могли быть только две причины — секс или важный разговор.

Но уже за неделю до поединков графиня категорически запрещала секс для гладиаторов, по крайней мере, для гладиаторов-мужчин. А следующий бой для Ульфа был назначен на эту полночь…

— Возможно, это будет самый необычный бой в твоей жизни. — Так начался разговор с Селеной. — И самый опасный. Скажу больше — противник, с которым ты встретишься в эту полночь — не совсем человек. Но у тебя есть шанс. И если победишь сегодня — получишь небывалый приз — полную свободу!

Да, Ульф, это так. Победишь — и завтра я объявлю тебя вольноотпущенником. И дам денег — для хорошего начала новой жизни.

Ульф не смог сдержать следов волнения на обычно застывшем, словно маска, лице. Селена подошла почти вплотную:

— Ты ведь многому научился в той прежней, дикой жизни в Черных Лесах. Пришло время вспомнить все, что ты умеешь…

В вечерних сумерках за ужином Селена пристально посмотрела на Агастана:

— Еще никогда я не заходила столь далеко, идя навстречу твоим желаниям. Ты получаешь для своих мрачных опытов одного из лучших бойцов Вотании. И сегодня он будет драться, как никогда…

Тело уснувшей Ящерицы, раскинувшись, лежало на широкой кровати. Но воля ее упорно искала пути через скрытые и запретные врата снов.

Как гласит учение магов, врата осознания проходит вспомнивший и понявший: «Я нахожусь внутри сна».

Врата управления проходит тот, кому стал послушен его фантом, его тело сна, и кто сумел принять в своем сне позу медитирующего воина.

Первые и вторые врата, навсегда закрытые для большинства, Ящерица прошла в считанные минуты.

Врата разделения пока все еще оставались ее слабым местом. И все же, с каждым разом она тратила на них все меньше усилий.

Для прохождения этих врат нужно было посмотреть на собственное тело плоти, спящее на кровати, а потом повернуться к нему спиной.

Завершив разделение, Ящерица подошла к большому зеркалу на стене. Ее фантом, пока что, как и тело плоти, был одет в длинную ночную рубашку.

Пришло время пройти врата трансформации. Она закрыла глаза и сконцентрировалась…

Фантомы, как правило, слабы. И сила их уступает силе существ из плоти. Субстанция фантомов — энергия, а не плоть. Но энергия эта рассеяна и размыта.

Первая тройка врат помогает сконцентрировать ее внутри фантома. Но это еще не боевой фантом. И уж тем более — не мара.

Стать марой — значит — превратиться в воплощенный кошмар своих врагов. Существо пугающее и притягивающее одновременно. Такой фантом уже может прибавить к своей энергии и энергию врага…

Завершив трансформацию, Ящерица взглянула в зеркало вновь.

Дурацкая «ночнушка» исчезла без следа. Теперь на ней были черные сапоги до колен, и перчатки до локтей. Трико плотно облегало тело, щедро открывая бедра и небольшие, но высокие и упругие груди. Двурогий шлем на голове закрывал также и верхнюю часть лица.

Хотя в комнате и не было сквозняков, повинуясь собственным законам, колыхался за ее спиной короткий черный плащ. Меч в ножнах на левом боку уверенно завершал новую картину…

Теперь, чтобы отправиться к месту назначения, она должна была открыть врата путешествий…

С каждыми следующими вратами реальность вокруг становилась все более нестабильной и непривычной, обнажая свою огненную суть…

Стены ее комнаты обрели прозрачность, и на одной из них проступили очертания новых врат. Горящие знаки заплясали на них.

Горящие знаки не имели постоянной формы. Они принимали вид тех букв, иероглифов или рун, которые наиболее понятны стоящему у врат.

«Путник! — Гласили знаки, нарисованные огнем. — Ты у врат путешествий. Любое из мест Вселенной доступно для прошедшего сквозь них».

Чуть ниже горящие закорючки, написанные явно другим почерком, сообщали: «Здесь был Эдгар Б.». Поперек же шел иной текст: «И Говарду Л. здесь доводилось проходить». А в нижнем левом углу, где оставалось еще немного места, красовалось и вовсе невразумительное сообщение: «Карлос К. тоже»…