Генри Каттнер: Исполнение желаний

Эта история закончилась вот так. Джеймс Келвин

сосредоточил все мысли на рыжеусом химике, который пообещал

ему миллион долларов. Для этого просто— напросто следовало

настроить свой мозг на волну мозга того ученого и поймать

нужный сигнал. Недавно Келвин уже такое проделал. Однако

сейчас, когда он собирался установить этот контакт в

последний раз, добиться успеха было во сто крат важней, чем

прежде. Он нажал на кнопку устройства, которое дал ему

робот, и напряженно задумался.

На невообразимо огромном от себя расстоянии Келвин уловил

сигнал.

Он принял его.

И тот унес его вдаль…

Рыжеусый мужчина поднял на него взгляд, ахнул и радостно

улыбнулся.

— Наконец-то, вы явились! — воскликнул он. — А я и не

слышал, как вы вошли. Черт побери, я ведь разыскиваю вас

уже две недели.

— Скажите мне ваше имя, да побыстрее, — выпалил Келвин.

— Джордж Бейли. Кстати, а вас как зовут?

Но Келвин не ответил. Он вдруг вспомнил кое-что еще из

того, что говорил ему робот об этом устройстве, с помощью

которого, нажимая на кнопку, он устанавливал раппорт.

Келвин тут же нажал на нее — и ничего не произошло.

Устройство бездействовало. Видимо, свою задачу оно

выполнило, а это означало, что он обретет наконец здоровье,

славу и богатство. Робот же предупредил его, что это

устройство запрограммировано на выполнение

одного-единственного задания. Как только Келвин получит

желаемое, оно перестанет функционировать.

И Келвин получил свой миллион долларов.

А потом жил счастливо, не ведая ни горя, ни забот…

Вот вам середина этой истории.

Когда он откинул холщовый занавес, какой-то предмет -

кажется, небрежно повешенная веревка — мазнул его по лицу,

сбив набок очки в роговой оправе. В тот же миг

ослепительный голубоватый свет ударил ему в незащищенные

глаза.

Он почувствовал, что теряет ориентацию и все внутри и вне

его как-то странно сместилось, но это ощущение почти сразу

же прошло.

Предметы стали на свои места. Он отпустил занавес,

который свободно повис, и на нем снова можно было прочесть

выведенную масляной краской надпись:

«Гороскопы. Загляните в свое будущее». А сам он

оказался лицом к лицу с удивительнейшим хиромантом.

Это был… О, да ведь такое невозможно!

— Вы — Джеймс Келвин, — ровным голосом отчеканил робот.

— Вы репортер. Вам тридцать лет, вы холосты, а в

Лос-Анджелес приехали сегодня из Чикаго, следуя совету

своего врача. Правильно?

Изумленный Келвин чертыхнулся, поправил на переносице

очки и попытался вспомнить некогда написанное им expose (1)

о шарлатанах. Есть же какой-то простой способ, которым они

пользуются, творя подобные «чудеса».

Робот бесстрастно взирал на него своими фасеточными

глазами.

— Прочтя ваши мысли, — педантично продолжал он, — я

понял, что год сейчас 1949— й. Мне придется несколько

изменить свои планы. Дело в том, что в мои намерения

входило прибыть в год 1970-й. Я попрошу вас помочь мне.

Келвин сунул руки в карманы и осклабился.

— Разумеется, деньгами, так? — сказал он. — На минуту

вам удалось задурить мне голову. Кстати, как вы это

проделываете?

— Я не машина и не оптический обман, — заверил его робот.

— Я живой организм, созданный искусственным путем в далеком

будущем вашей цивилизации.

— А я не такой уж лопух, как вам кажется, — любезно

заметил Келвин. — Я зашел сюда, чтобы…

— Вы потеряли квитанцию на свой багаж, — сказал робот.

— А пока размышляли над тем, как быть дальше, немного

приложились к спиртному и ровно… ровно в восемь тридцать

пять вечера сели в автобус, направлявшийся в Уилшайр.

— Чтение мыслей оставьте при себе, — сказал Келвин. — И

не пытайтесь убедить меня в том, что свой притон с этакой

вывеской вы содержите с незапамятных времен. За вас давно

уже взялись фараоны. Если, конечно, вы настоящий робот.

Ха, ха!

— Этот притон, — сказал робот, — я содержу примерно минут

пять. Мой предшественник в бессознательном состоянии лежит

в углу, вон за тем шкафом. Ваш приход сюда — случайное

совпадение.

Он на миг умолк, и у Келвина создалось странное

впечатление, будто робот вглядывается в него, словно желая

убедиться, удачно ли он пока справляется с изложением своей

истории.

— Я тоже появился здесь совершенно случайно, — продолжал