Герберт Циргибель - Иной мир

— Да, это правда, Кантиль, к их старту готовятся.

Кантиль посмотрела в щель в куполе, но там было солнце.

— Ты будешь надо мной смеяться, но этой ночью я молилась за космонавтов.

— Я не смеюсь, Кантиль. Но ты можешь быть уверена, что они вернутся.

Нанга закончила свою работу. В то время, как она закрывала купол, она спросила прямо: «Твоя семья когда-нибудь сталкивалась с несчастными случаями в шахтах?»

— Уже несколько раз, — заверила Кантиль, — но всегда обходилось — по крайней мере для отца.

— Значит это были лишь легкие аварии?

— Если ты называешь погребение заживо легким. Один раз произошел взрыв. Они находились на глубине пятьсот метров под землей — никто не мог попасть к ним. Почти все шахты были завалены. Нескольких шахтеров достали оттуда при помощи бурения. После этого наступила тишина. Никто подавал знак стуками, и бы еще не бурили — в шахтах, казалось, остались лежать одни мертвецы. Комиссия посовещалась и пришла к заключению: больше никто не выжил. Это было по прошествии четырнадцати дней. Самые большие буры уже увезли, было сделано еще несколько пробных бурений. На восемнадцатый день через одно такое пробное бурение донеслись зовы о помощи. Это была шахта, в которой находился мой отец…

— А вы? Вы еще надеялись, когда работы были прекращены?

Кантиль нерешительно ответила: «Моя мама еще надеялась, она всегда в то верила в то, что он еще жив. Я тогда была еще слишком маленькой, я не знала, что такое смерть. Сегодня я опять буду надеяться, до самого конца…»

Кантиль говорила и говорила, а Нанга была тронута до глубины души. Незамысловатое представление болтливой старушки дало новую пищу ее фантазии.

За своим столом Шаган погрузился в чтение зарубежных специальных журналов, когда Нанга постучалась и вошла.

— Хорошо, что Вы пришли, — обрадовано сказал он, словно он дожидался своей ассистентки. — Вы занимались арабской грамматикой. Здесь у меня „Ежегодник астероидов“ этого Хасана Джамбури в оригинале. В своих иллюстрациях он принял во внимание и наш Ре 37. Только вот с переводом я никак не справлюсь, помогите мне, пожалуйста.

— Профессор, я охотно помогу Вам, — сказал Нанга столь же дружелюбно, — но сначала я хочу обсудить с Вами кое-что другое.

Шаган отложил журнал в сторону, сменил очки и с ожиданием посмотрел на Нангу. Она присела и продолжила: «Я убеждена в том, что Вы не можете оставлять Ваши тезисы только лишь при себе».

— Вы имеете в виду мои фантазии — ведь так Вы классифицировали вчера мои предположения.

Нанга немного поникла.

— Я не то хотела сказать, пожалуйста, простите меня. Вы правы, нельзя столь опрометчиво выносить приговор. Что бы не соответствовало в Ваших соображениях истине, а что — нет. Вы должны оформить их письменно и отправить в Высшее космическое агентство.

— Так? — весело сказал он, — я должен? Почему я должен?

— Это Вам самим прекрасно известно.

Шаган поднялся. Он сделал несколько шагов в разные стороны, подумал и, наконец, сказал немного менее дружелюбно: «Ничего мне не известно, совершенно ничего. Я Вам уже сказал вчера, что еще раз желание реконструировать катастрофы другим способом было моим личным удовольствием. Остановимся на этом.

Она не позволила сбить себя с толка его резким тоном.

— Я много об этом думала, профессор. Но что, если Вы действительно окажетесь правы? Если «Чарльз Дарвин» действительно еще существует и команда…

Она не договорила свою мысль до конца. Он отмахнулся.

— Те слова про «выживание» были вчера просто таким замечанием с моей стороны. А другое? Предположение, никто никогда не согласился бы с моим тезисом. Но может произойти кое-что другое. Скажут: Сначала в результате вычислений он получает планету, которая больше не существует, и теперь он выступает с новой сенсацией. Нет, Нанга, я больше не буду рисковать, я не хочу потерять свою репутацию как ученого — понимаете Вы?

— Нет, — сказала она.

— Тогда оставьте это, — проворчал он.

Репутация как ученого, подумала она, словно в таком случае речь шла бы о каких-нибудь понятиях чести. Как часто терялись люди при исследовании Земли, были отрезаны от внешнего мира. Никогда поиски не прекращались, искали даже уже мертвые тела. Ей вспомнились примеры, которые она знала из литературы, и она рассказала о них. Пораженный ее рвением, он слушал ее, и в какой-то момент казалось, что эти примеры заставили его задуматься.

— Может быть и верно то, что Вы рассказали о прошедших экспедициях, — степенно ответил он, — Вы только забыли, что во Вселенной нет ни островов ни льдов ни спасательного троса. Возьмем как-нибудь самый экстремальный случай. Предположим, они счастливо отделались, их лаборатория осталась исправной. Согласно моим расчетам, которые хотя и гипотетические, но они не исключены, «Дарвин» должен был бы приблизиться к Солнцу до ста миллионов километров. На таком удалении движется по своей орбите Венера.