Николай Дашкиев: Торжество жизни

Карпов запротестовал.

Степан, улыбаясь и немного завидуя жизнерадостности своего друга, отошел от окна. За столом сидели председатель колхоза, Митрич, незнакомая женщина и несколько незнакомых мужчин. Парторга не было видно, но Митрич предупредил вопрос Степана:

— Ну, молодец, что не забываешь нас. Скоро и Николай Иванович приедет, он уже на втором курсе Сельскохозяйственной академии. Ну, рассказывай, как там у тебя дела?

Митрич подергивал свою жиденькую бородку, охал и ахал, а время от времени поднимал указательный палец:

— А что, не по-моему вышло? Говорил, что у нас будет свой профессор? Говорил! Доцент — это все равно, что недостроенный дом: одеть крышу-шляпу, вставить окна-очки, и, пожалуйста, — готов профессор!

Общее собрание решили провести на следующий день, а в этот вечер почетным гостям, доцентам Микробиологического института Степану Рогову и Николаю Карпову, были показаны все достопримечательности колхоза.

В центре, на холме, стояло высокое здание, залитое ярким светом, увенчанное скульптурой из нержавеющей стали.

Внутри Дворец культуры казался еще более величественным. Большой зрительный зал был заполнен: как раз шла лекция об использовании атомной энергии. По временам в зале гасили свет, и на экране возникали кадры из научно-популярного стереофильма. Лектор показывал световым лучом основные детали турбоатомных агрегатов и объяснял, что в течение пятилетки потребность сельского хозяйства в энергии будет удовлетворена полностью.

Когда лектор окончил и ответил на все вопросы, на трибуну поднялся другой человек. С большим трудом Степан узнал в нем Костю Рыжикова. Громко и уверенно, как человек, привыкший читать лекции. Рыжиков начал излагать проект второй гидростанции на реке Зеленой. Он объяснял довольно сложно, но его слушали очень внимательно: видно было, что технические выкладки не смущают слушателей.

Митрич шепотом объяснил:

— Это его проект. Константин Евдокимович сейчас работает главным техником электростанции и уже перешел на четвертый курс заочного Политехнического института. Ну, пойдем дальше, а то мы так и за месяц не успеем все осмотреть.

Телевизор, библиотека, музыкальные классы, комнаты отдыха, биллиардная — все поражало в этом замечательном дворце.

Николай Карпов не вытерпел:

— Но скажите, в конце концов, сколько все это стоит? Вы, наверное, затратили миллионы!

Председатель колхоза добродушно согласился:

— Да, миллионы. А что же нам делать с этими миллионами? Солить, что ли? Ведь наш годовой доход составляет восемнадцать с половиной миллионов золотых рублей, каждая семья в среднем получает в год, если перевести на деньги, около сорока тысяч рублей, и большинство отказывается получать заработанные продукты. Да и действительно, зачем? У нас отличная фабрика-кухня.

— Но ведь рациональнее вложить эти капиталы в строительство, например?

— Мы не забываем ни того, ни другого, — вмешалась в разговор незнакомая девушка. — Наш дворец нам нужен так же, как и электрифицированный кирпичный завод, и механические мастерские. Хотя, пожалуй, он еще нужнее для новых людей, которым придется жить в коммунистическом обществе.

Девушка, ответившая Николаю Карпову, была чем-то знакома Степану. Он тихо спросил у Митрича:

— Кто это? Не дочь ли вдовы Матрены?

— Она самая. Вылитая мать. Ведь это мы для них — помнишь? — строили дом у пруда. А Матрена еще водопровод требовала.

Степан внимательно посмотрел на девушку. В двадцать лет стать секретарем комсомольской организации огромного колхоза, получить звание Героя Социалистического Труда! И это та самая девочка, которая осталась после смерти отца в семье из восьми человек…

Девушка говорила о будущем:

— Товарищи, посмотрите на план. Вот здесь мы уже начали строительство опытного животноводческого пункта и мичуринской станции. Мы создадим новые породы животных, новые сорта растений… Вы даже не подозреваете, какие у нас ребята! Мне кажется, что они смогут сделать все. Все, что возможно и невозможно!

И Степан почувствовал; да, растет новое поколение. Это поколение с детства восприняло коммунизм как реальное, осуществляемое Завтра.

Самоходные комбайны, электротракторы, лесозащитные полосы, электрифицированные конюшни, свинарники, умные и сложные машины для очистки и яровизации зерна — все, что Степан видел в тот и на следующий день, уже не поражало его воображения. Степан смотрел только на людей.