Рафаель Лафферти - Рассказы

Тот, кого вы посвятили, хотя и был полон уверенности, не обладал другими, в равной степени важными качествами. Фактически, это была форма куколки, детеныш, известный под местным названием «ребенок». Ну хорошо, что сделано, того уже не исправишь. К счастью, такая присужденная сила несет в себе собственный фактор безопасности. Худшее, что она может сделать — разрушит их собственный мир и благополучно изолирует его от других. Вы провели посвящение правильно»?

«Да. Я оставил Красную Шапочку, как символ власти и могущества. Произошло мгновенное принятие шапочки и понимание ее назначения».

***

"Теперь возьмемся за большие города", — воскликнула Карнадина Томпсон, находящаяся в здании клуба Бенгальских Тигров.

«Киви и банан —

Новый Орлеан!»

Она воткнула иглу в точку Нового Орлеана на карте, и громадный столб длиной в сто тысяч миль обрушился прямо в центр города. Игла? Не гвоздь? Нет. Нет. Гвозди бы не сработали. Они сделаны из окисляющегося металла. Иглы! Иглы!

«Помидор —

Балтимор»,

взвыла Карнадина, втыкая другую иглу, и старый город был разрушен. Но еще ни одно название уничтожаемого города не произносилось так громко и с такой ненавистью.

«Фэтти трескает болонью-

Разрушаем Сан-Антонио».

И Карнадина вонзила в него иглу с полной уверенностью в своих силах, с красной шапочкой, надетой набекрень, и глазами, полными зеленого огня. Среди нас наверняка были те, кто любил это место и жалел, что его не удалось сберечь.

«Холст и кисти —

Корпус-Кристи».

«Я тоже знаю один», — сказал Юстас и нахлобучил красную шапочку себе на голову:

«Пиви писает в кровати —

Разрушаем Цинциннати».

Он произнес стих, размахивая иглой, решительно, но неудачно.

«Это не очень хорошая рифма», — сказала Карнадина. — Держу пари, что ты испортил работу».

Но он сделал правильно. Разрушения не были четко определенным холокостом. Это больше походило на грубую, кровавую, монотонную работу — вам бы такая не понравилась.

«Юстас, иди в дом и принеси большую карту мира, — приказала Карнадина, — и еще немного игл. Мы не хотим ничего упустить из виду».

«Мед и прополис —

Миннеаполис».

«Позволь и мне сделать один», — умоляюще попросил Пиви и схватил красную шапочку:

«Туалетная бумага –

Разрушается Чикаго».

«Я действительно желала бы, чтобы вы, люди, позволили мне управлять всем», — сказала Карнадина. — Это бы внушало страх».

Так и было. Это было ужасно. Гигантская игла больше не находила ровных и нетронутых мест. Вырывая огромные куски земли, она соединяла между собой соседние отверстия. Это было простое зверское разрушение.

***

Если Вы лично не хотите ввязываться в эту историю, то ищите высокое место около города, к которому никто не может подобрать рифму, и быстрее отправляйтесь туда. Но если вы не сможете покинуть свой город в течение двух следующих минут, забудьте об этом. Будет уже слишком поздно.

Карнадина стремительно продолжала:

«Мишка Тэдди —

Скенектеди».

Это стало одним из самых круглых и ровных отверстий.

«Нож и миска —

Сан-Франциско».

Это была удачная попытка. Она захватила всех людей сразу, а затем повсеместно вызвала цунами и землетрясения.

«Тролли, гоблины и орк –

Разрушается …»

Перевод Элины Кийг

— Мистер Маккарти, вы не знаете, чем лучше всего очистить нож от крови? — спросила маленькая Кэрнадин.

Мосбэк Маккарти, старый полицейский, удивился;

— Что за странный вопрос от девятилетней девочки?

— Уже десятый пошел, — возразила Кэрнадин.

— Вначале я должен посмотреть, что за нож.

— Да это я просто так спросила, к тому же нож не у меня, а у Юстаса.

— Ну-ка тащи его сюда быстренько вместе с ножом.

— Я не знаю, где он.

— Так пошли за ним одного из своих поклонников.

— Я не знаю, какие такие поклонники.

— А Толстяк Фрост, он разве не твой дружок?

Итак, Толстяка послали с поручением.

Незастроенный клочок земли с маленьким оврагом позади был единственным местом, где старый Мосбэк мог спокойно посидеть и отдохнуть. На этом же клочке земли находилось помещение клуба тайного общества «Бенгальские тигры», перед которым стояла скамейка.

Мосбэк был слишком толст и высок, чтобы заходить в клуб, но он каждый день присаживался на скамейку и отдыхал.

— Вы нам, однако же, портите репутацию, — заявила ему Кэрнадин Томпсон. — Все другие клубы нас презирают за то, что к нам заходит фараон. А вам следовало бы знать, что мы должны убивать полицейских согласно нашему уставу.