Джон Кифауэр - Дай мне твою холодную руку

После нежных объятий Анита брала мои руки и прижимала к груди. "Твои руки сильны, как волны, - шептала она. - Отдай мне их силу!"

Но однажды, выпустив из своих мои руки, она пробор-' мотала: "Даже волны умирают" - и потянулась за иглой, лежащей на туалетном столике.

Она и ночью не расставалась с ней. Это злило меня. Сидя в лунном блеске, обнаженная Анита вдруг напоминала мне своей кожей блеск иглы. Все увещевания убрать иглу куда-нибудь подальше были безрезультатны: "Нет, я не могу без нее". Тогда это казалось странным. Теперь уже ничего нельзя изменить.

Анита. Игла. Джордж. Руки. Заколдованный круг. Если б я сумел раньше выбраться из него! Стоя рядом с Джорджем, я наблюдаю за работой взмыленных полицейских. И не чувствую ничего, кроме горечи утраты: сначала Крафт и Анита, теперь Джордж и я. Не знаю, найдут ли они кого на дне этой ямы, но разве это меняет дело? Один мертвец уже лежит у моих ног...

Однажды ночью я почувствовал страх. Постепенный, подавляемый моей страстью к Аните, он подкрался ко мне во время одной из вечерних прогулок. Я направлялся к машине, оставленной во дворе, когда стоны Джорджа прорезали темноту за домом. Услышав мои шаги, он затих, сгорбившись на земле неподалеку от недавно разбитого цветника. На коленях у него лежал Сакс, борзая Аниты. На мое приближение Джордж не реагировал. Его голова, похожая на кочан капусты, покоилась на тяжело вздымавшейся груди, и над всем этим царило полное молчание.

- Плохо, старина? - спросил я растерянно. - Может быть, позвать Аниту?

- Нет! - захрипел он с натугой. - Я не люблю ее. Она нехорошая.

Дрожа от возбуждения, он суетливо погладил голову Сакса своей громадной ручищей, на добрую треть больше, чем моя рука. Собака ответила взмахом хвоста.

- Она велела сделать плохое...

Тогда эти слова проскользнули мимо моих ушей. Они были типичны - детские жалобы, беспричинные обиды. Однажды, по словам Джорджа, Анита бегала за ним со спицей по дому. Тогда я не поверил ему. Мало ли что мог рассказать Джордж.

- Отправляйся-ка спать, дружище. Простудишься.

- Я слушаю, - его голос помрачнел. Из глупого любопытства я поинтересовался, что именно он слушает, и это было началом моего страха.

- Голос мистера Крафта. Он разговаривает со мной каждую ночь, - нехотя отвечал Джордж, по-детски отводя глаза и продолжая поглаживать собаку.

- Крафта нет, - напомнил я ему. Бедняга затряс головой:

- Это он, он... Я слышу его. Как вас... Он разговаривает со мной... Да, мистер Крафт...

Всю последующую неделю я не видел во дворе Сакса. На мой вопрос, что с ним случилось, Анита ответила, что собака подохла. Только три недели спустя, в порыве откровенности, Джордж признался, что в тот вечер убил собаку по приказу хозяйки и похоронил в маленьком цветнике возле ограды. Это и было то "плохое", о чем он так сокрушался в ту ночь.

В тот момент меня уколола маленькая иголочка страха, в дальнейшем переросшая в более глубокое чувство.

- Чем тебе помешал Сакс? - спросил я у Аниты, рассерженный.

Она пожала плечами:

- Собака состарилась. Что толку держать ее в доме? Вдобавок она напоминала мне о Крафте.

Ее рука метнулась к иголке в платье; голос зазвенел на высокой ноте:

- Я не могу вынести никаких воспоминаний о Крафте, не мучь меня!

А между тем страх в образе Джорджа уже поджидал меня за домом. В один из таких вечеров мне пришлось испытать настоящий ужас. Анита и я вернулись с театрального представления. Выход был неудачным, и мы едва не поссорились; не разговаривали до самого, дома... Уже в спальне я примирительно тронул ее за плечо - и отшатнулся, потрясенный неожиданным воплем.

- Крафт! Не надо! - кричала, извиваясь, Анита. Через миг она ослабела.

- Крафт... Мне показалось, что он снова вернулся, - извиняющимся тоном сказала она потом.

- Почему?

- Руки. Я на мгновение подумала, что это его руки.

- Но мои, наверное, поменьше?

- Да, но они такие же сильные! Дай твою руку. Нет обе! - И она обняла их, прижала к груди, в течение часа согреваясь и согревая их своим телом.

Однажды Джордж буквально поймал меня, когда я вышел в сад. Положив мне на плечо свою громадную ручищу, он поволок меня на прежнее место.

- Мистер Крафт хочет поговорить с вами! - пробормотал он прерывающимся от волнения шепотом.

Не обращая внимания на мои протесты, он притащил меня, как мешок с мукой, к тому самому цветнику, где был похоронен несчастный Сакс.

- Он велел мне привести вас сюда. Не вырывайтесь.

- Джордж, мне пора идти!