Ольга Онойко: Некромантисса

— Они в самом дрянном возрасте. Долг обязывает их постигать науку, а изменяющиеся тела уродуют их и портят характеры. А характеры у наших дочерей и без того не сладки.

— Все это естественно, Лореаса. И… я должен сказать тебе ещё кое-что.

Лореаса пристально смотрит на него из-под ресниц.

— У меня есть ещё одна дочь, — просто говорит Кодор. — Ей всего пять лет. Её зовут Геллена. Надеюсь, они подружатся.

Лореаса долго молчит. Потом усмехается:

— Ты забыл сказать: «Девочке нужна мать».

— Девочке нужна мать, — соглашается Кодор.

Лореаса кусает губы.

— Ты не мог сделать худший выбор, — с сердцем говорит она наконец.

— Нет, — уверенно возражает он. — Я не мог сделать лучший.

— Гелле!

— Я сейчас!

— Иди к нам, скорее!

Быстро-быстро топочут детские ножки. Со второго этажа с визгом слетает, почти не касаясь ногами ступенек, девочка в голубом платье. Платье вышито бабочками, но вышивка уже растрепалась — свисают нитки, одна бабочка-калека однокрыла, от другой остались только жёлтые усики. Подол платья чем-то запачкан, а большой, на вырост, подгиб оторвался наполовину и сзади свисает, как маленький шлейф. С шестой ступеньки Геллена прыгает, распахнув руки, будто птичка с ветки. Лореана со смехом ловит её и кружит в воздухе. Лореада хмурится, ловит сводную сестру за ногу в вязаном чулочке и с укором оглядывает дырку.

— Опять порвала, — ворчит Лореада, — вся обтрёпанная ходишь, прах земной. Твои платья, наверно, не вырастут из травы, Гелле! Мама два вечера шила, а ты…

— А почему не вырастут? — обиженно спрашивает Геллена.

— Потому что ты прах земной!

— Ада, не брюзжи, — весело говорит Анна, — от этого растут бородавки. Ты же не хочешь ходить вся в пупырях, как жаба?

— Жаба! — хихикает Геллена. — В пупырях!

Лореада мрачнеет как осенняя туча. Это совсем не смешная шутка. Заклятия Снов Земли не удаются ей. Вот уже две недели, как Ада старается не выходить из дому, а если всё же приходится, то кутается в платок так, что видны только глаза. Она вся покрыта белесовато-зелёными пятнами. На самых крупных проступает змеиная чешуя. Даже тёмные волосы Ады на висках стали иззелена-седыми.

— Я посмотрю на тебя, — резко говорит Лореада, — когда придёт твой черёд петь Земные Сны. На кого ты тогда будешь похожа!

Лореана виновато склоняет голову, опускает Геллену на пол и прижимает её к себе, обняв за шею.

— Не сердись, — с улыбкой просит она. — Прости нас с Гелле, мы обе дурочки.

— Да, это видно, — хмуро замечает Ада. — Так мы сегодня будем работать или поиграем в салки?

Геллена выпутывается из рук Лореаны и деловито подтягивает чулочки.

— Салки!

Обе старшие сестры смеются.

— Ты же сама упросила нас показать волшебство, — замечает Ада. Она уже сменила гнев на милость. — Что, не будем колдовать?

— Но ты сказала «работать», — недоумевает Геллена. — Разве волшебство — это работа?

— Конечно. Если это настоящее волшебство.

Геллена хлопает глазами, прозрачно-серыми, как вода в вешнем ручье. Задумавшись, она берётся обеими руками за ладонь Лореаны и прижимается к её юбке.

— Но ведь волшебство, — несмело говорит она, — это… это чудо.

Выпростав ладонь, Лореана гладит её по золотоволосой головке.

— Если хорошо потрудиться, — отвечает она, — то будет чудо.

…Геллена смотрит настороженно, затаившись, словно зверёк. Только что, крепко взяв её за обе руки, старшие сёстры отвели её в сторону, к комоду, и велели стоять там, чтобы, упаси Дева, её не тронуло заклятие. Геллена стоит послушно и даже не думает шалить: она знает, что может случиться, если заклятие угодит не туда, куда надо. Анна и Ада рассказывали. Когда они упражняются, то часто промахиваются и попадают друг в друга. Но они колдуньи, они справятся, если вдруг врастут в пол или превратятся в болотные огоньки, а Геллена колдовать не умеет. Для неё это очень опасно.

Сёстры опускаются на колени и прижимают ладони к доскам пола, будто собираются его мыть. Они с родителями ещё вчера решили, что лестницу на второй этаж пора укреплять: она давно рассохлась и страшно скрипит, а седьмая ступенька грозит скоро треснуть. Геллена стоит, покусывая пальчик, и вспоминает, кто что сказал тогда. Отец сказал, что заменит доску, вобьёт новые гвозди и всё проклеит, а мачеха ответила, что ему не стоит лишний раз трудить спину. Пусть лучше Анна и Ада позаботятся об этом. Геллена спросила мачеху, неужели они будут колдовать, а та со смехом ответила: «Что ты, солнышко. Это ещё не колдовство, это так — подколдовки».