Стивен Кинг - Баллада о блуждающей пуле

"Я перечитал письмо три раза. За это время я выпил бутылку "Черного Бархата". Я начал прикидывать, как ответить на письмо. Было очевидно, что это - крик утопающего о помощи. Рассказ помогал ему более или менее держать себя в руках, но он был уже дописан. Сейчас я должен был помочь ему удержаться. Что было совершенно закономерно, раз уж я вляпался во все это".

"Я ходил по дому, по всем опустевшим комнатам. И вынимал все электроприборы из розеток. Напоминаю, я был пьян, а в таком состоянии внушаемость неизмеримо повышается. Вот почему редактора и адвокаты выпивают за ланчем три коктейля, прежде чем начать деловые переговоры".

Агент разразился неприятным смехом, но настроение оставалось скованным и чувствовалась какая-то напряженность.

"И помните о том, что Рэг Торп был великим писателем. Он был абсолютно уверен в том, что говорит. ФБР. ЦРУ. Они. Враги. У некоторых писателей есть очень редкий дар охлаждать свою прозу тем сильнее, чем более страстно они относятся к ее содержанию. У Стейнбека, у Хемингуэя и у Рэга Торпа был этот дар. Когда вы попадали в его мир, все вокруг выглядело очень логично. Как только вы принимали исходную предпосылку о существовании форнита, вам было очень легко поверить, что у торгующего газетами мальчика действительно лежит в сумке револьвер тридцать восьмого калибра с глушителем. Что соседи-студенты с фургоном действительно могут оказаться агентами КГБ с капсулами яда в коренных зубах и с секретным заданием убить Рэкна".

"Конечно, я не верил в исходную предпосылку. Но рассуждать логически было так трудно. И я вынимал вилки из розеток. Сначала цветной телевизор, так как все знают, что он действительно является источником радиации. В "Логане" мы напечатали статью ученого с безупречной репутацией, в которой он утверждал, что радиация, исходящая от домашнего телевизора, вторгалась в биотоки мозга достаточно сильно, чтобы исказить их незначительно, но постоянно. Он утверждал, что с этим связан упадок успеваемости в начальной школе. Что ж, в конце концов, именно маленькие дети сидят ближе всего к телевизору".

"Так что я выключил телевизор, и это действительно прояснило мои мысли. Мне стало настолько лучше, что я отключил радио, тостер, стиральную машину, сушильный шкаф. Потом я вспомнил про микроволновую печь и отключил и ее. Я действительно почувствовал облегчение, когда выдернул чертовы зубья этой штуковины. Это была одна из старых моделей, размером чуть ли не с целый дом, и, возможно, она действительно была опасна. Надо будет на днях защититься от них понадежнее".

"Мне пришло в голову, как много вещей в обычном, среднем доме вставляются в сеть. Я представил себе омерзительного электрического осьминога, щупальца которого, сделанные из кабелей, протянулись по всем стенам и соединяются с проводами на улице, а те в свою очередь ведут к электростанциям, которыми управляет правительство".

"Пока я делал все эти вещи, в моем сознании происходило любопытное раздвоение", - продолжал редактор, прервавшись, чтобы сделать глоток из своего бокала. "В сущности, я подчинился суеверному импульсу. Существует множество людей, которые никогда не пройдут под приставной лестницей и не откроют зонтик в комнате. Есть баскетбольные игроки, которые крестятся перед выполнением штрафных бросков, и бейсбольные игроки, которые меняют носки после травмы. Наше рациональное сознание сопровождается плохим стереоаккомпаниментом нашего иррационального бессознательного. Поставленный перед необходимостью определить, что же такое "иррациональное бессознательное", я скажу, что это небольшая, обитая войлоком комнатка, в которой стоит один только небольшой карточный столик, на котором лежит одна только вещь - револьвер, заряженный блуждающими пулями".

"Когда вы сворачиваете, чтобы обойти приставную лестницу или выходите из дома под дождь со сложенным зонтиком, одна часть вашего целостного "я" отслаивается, заходит в эту комнатку и берет пистолет со стола. Вы можете поймать себя на двух противоречивых мыслях: пройти под лестницей неопасно и обойти лестницу также неопасно. Но как только лестница позади, или как только зонтик раскрыт, ваше "я" вновь соединяется в единое целое".

"Это очень интересно", - сказал писатель. "Не могли бы вы объяснить мне, когда же иррациональная часть нашего "я" перестает дурачиться с револьвером и по-настоящему спускает курок?"

"Когда человек начинает писать письма в газету, требуя, чтобы все приставные лестницы были уничтожены, так как ходить под ними опасно". Раздался смех.