Сергей Колесников - Гнев Угрюма

— Марат, снег засыпал платформу. На вершине. — Рамиль показал пальцем вверх. — Вагончик не встает целиком на платформу. Мешают сугробы. Поднимись на склон. Очисть платформу. Как очистишь, укрой платформу брезентом и сразу же спускайся вниз. Понял. Не гуляй по склону. Там сейчас опасно. Сразу же спускайся вниз. Как спустишься, отключи подъемник. На сегодня катанья с гор отменяются. Понял. — Марат внимательно слушал Рамиля и кивал головой, давая понять что, он все понимает. Посмотрев на Рамиля и поняв, что больше указаний не последует, Марат пошел одеваться. Константин съел еще одну дольку лимона и, потянувшись, встал. Он взял свои лыжи и направился к себе наверх в номер. Дойдя до центральной ступеньки лестницы, он резко остановился, что-то вспомнив, и крикнул Рамилю:

— Да, совсем забыл, на склоне я видел парочку с нашей базы. Про них не забудьте.

— Хорошо. Спасибо, — поблагодарил парня Рамиль и повернулся к Николаю Ивановичу. Николай Иванович увидел, что Рамиль обеспокоен полученой новостью.

— Побудь здесь за хозяина пару минут. Я сбегаю, догоню Марата. Скажу ему, чтобы не уезжал со склона пока не проверит, там ли ребята.

— Ну конечно Рамиль иди я похозяйничаю, — понимающе кивнул старый друг. Рамиль тут же скрылся на кухне. Николай Иванович задумчиво посмотрел на свою пустую чашку из-под кофе. Затем на кофейник и решил налить себе еще чашечку. Становилось холоднее. За окном противно завывал ветер.

Время перевалило за полдень. Ветер усилился, раскачивая деревья из стороны в сторону. Он нещадно теребил провода линии электропередач. Из-за плотного снегопада на улице потемнело. Снег крупными хлопьями заваливал гостиницу «Медвежий перевал», расположенную среди живописных уральских гор покрытых густым лесом. Одной своей стороной гостиница располагалась фасадом к автостоянке, плотно прилегающей к дороге и лесу, другой, тыльной стороной гостиница выходила на ущелье, на краю которого располагалась платформа подъемника. От платформы шло две дорожки. Одна напрямую вела к черному входу, другая огибала здание и выходила во двор к главному входу. Рамиль стоял на дорожке у «черного» входа в гостиницу. Позади него в приоткрытую дверь, что вела сразу на кухню, доносилось негромкое потрескивание старенького транзистора. По радио заунывно выл какой-то певец, скребя фальшивыми нотами по нервам Рамиля. Ветер теребил его седые волосы. Старик напряженно смотрел на вершину горы, окутанную снежным туманом. Тяжелые мысли одолевали его. Прошло четыре часа, а Марата и ребят до сих пор не было видно. Он с тревогой посмотрел на дрожавший, на ветру трос канатной дороге. Со стороны платформы слышно было, как натужно скрипят крепежные болты. Этот звук еще больше стал навевать старика на мрачные мысли. Шум с кухни отвлек его и старик, бросив угрюмый взгляд на гору Угрюм, зашел в дом. На кухне у стола стояла немолодая женщина лет сорока пяти. Ее лицо было покрыто небольшими морщинками. Ее темные с проседью волосы были стянуты в «хвост». Худощавое тело женщины было облачено в длинное платье однотонного серого цвета. На талье был повязан передник. Женщину звали Маргарита, и она была помощницей Рамиля. Она стояла у стола и разводила в тазике с водой марганцовку. Рамиль несколько раз постучал об косяк ногами, стряхивая с ботинок налипший снег, после чего плотно прикрыл за собой дверь. Рядом с входом у стены стояла вешалка. Рамиль повесил на нее полушубок. К нему подбежал огромный пес по кличке Мухтар. Рамиль потрепал его по холке, после взглянул на тазик с водой и спросил женщину:

— Как гость?

— Бредит. Ничего осмысленного не говорит, — ответила Маргарита. Она сделала несколько наклонов из стороны в сторону, разминая поясницу. Посмотрела на старика, который прошел к плите и наливал себе чай в стакан, и встревожено произнесла:

— Он постоянно завет Султана. Рамиль глотнул кипяченого чая и прикрыл глаза, чувствуя, как тепло медленно проходит по глотке до желудка. Женщина взяла тазик и пошла с ним в соседнею комнату. У порога она остановилась и сказала:

— Еще он постоянно говорит об опасности, — она сделала паузу, внимательно смотря на старика, пытаясь понять, о чем тот думает, и добавила — он постоянно выкрикивает — снежный дьявол. Рамиль продолжая невозмутимо пить чай, посмотрел женщине в глаза. Она выжидающе смотрела на него. Он понял, что она думает о том же что и он, но не показал вида. Стараясь не выдать своей тревоги, Рамиль сделал медленный глоток чая и ровным голосом произнес: