Андрей Шукшин - Последний путь

Базу построили на месте некогда большого причала, перестроив его под укрепительный пост.

Бетонные блоки уходили в море, образовывая горбатую спину нелепого животного. По периметру базы обвязанная к одиноким столбам, торчащим из серого песка, тянулась колючая проволока, ограждающая солдат от крупных мутантов. Возвышались по углам четыре крупные пулеметные вышки, строенные из железных каркасов. Несколько десятков и один крупный блиндажи находились внутри базы.

По площади базы вяло сновали фигуры солдат. Рядом с большим блиндажом стоял гараж или склад передвижной техники. Антон догадался об этом по тому, когда оттуда выехали два уазика и застыли перед зданием.

Прочертя взглядом длинную перпендикулярную линию вдоль моря, Антон увидел цель своего путешествия - чернеющий на солнце ракетный крейсер "Битум". Его ракетные, зенитные и пулеметные орудийные стволы были зачехлены в прочные резиновые тенты.

Его твердый как гранит нос крейсера молчаливо уперся в синеву воды, затаившись, словно крокодил перед нападением.

Огромный, чрезвычайно огромный. Почти исполинский крейсер.

Поневоле Антон проникся к нему полу страхом полу уважением.

Белые Братья любили огромные постройки. Чего только их башни и во главе с ними Цитадель стоят?

"Битум" красовался своей мощью и могуществом, как древний берсеркер, похваляющийся своим пышущим здоровьем телом.

- Мать честная! - охнул старик, выпятив челюсть. - Первый раз такую громаду вижу.

- За этой громадой я и пришел, старик. - Произнес Антон, и старик посмотрел на него, как на сумасшедшего.

40

Они спустились к рощице, что приблизило их к морю, к "Битуму", но и к базе Союза. А это было опасно. Поэтому путники старались не выдавать себя ни громким звуком, ни своим видом.

Прислонившись плечом к стволу засыхающего тополя, Антон внимательно смотрел на "Битум" и изучал обстановку.

- Слишком далеко, Антон, игра не стоит свеч, - сказал старик, качая головой. - Тебе не доплыть.

- Ты не знаешь, как я умею плавать, старик. - Парировал Антон.

- Но зато я знаю, что ты не можешь излучать теплоту как батарея! - продолжал старик. - В это время года море не теплее родниковой воды. Сомневаюсь, что ты поплывешь в своем хваленом костюме. И метра не проплывешь - захлебнешься.

Антон не обращал внимания на пессимистические заключения старика, стараясь придумать способ, как добраться до "Битума".

- Я вижу катера возле базы, - сказал он как будто сам себе.

Старик усмехнулся:

- Если ты решил угнать один из них, что ж, тебе стоит попрощаться с этим светом в надежде на то, что ты попадешь в другой, более прекрасный.

Антон и сам понимал, что угнать катер нереально, как доплюнуть до небес. И думал дальше.

- Хотя... - продолжал старик. - Можно было бы подпалить эту рощицу, чтобы полыхала, как костер в аду у сатаны, чтобы отвлечь, тех ребят за проволокой. Думаю, они поспешат узнать, что случилось и отправят сюда людей. Возможно много людей. И тогда... Нет. Ты отдашь мне свой автомат, а сам останешься здесь. Я отправлюсь на север и там стану палить по базе... Нет. - Старик почесал бороду. - Стану палить в небо, иначе их пулеметы на мне живого места не оставят... а ты в это время подплывешь к катеру... придется без костюма поплавать, вдоль этой вот бетонной рамы. Может, что и получится.

Антону надоел этот бесполезный монолог:

- Я решил так. Ждем ночи, будет темно. Катер я угонять не буду. Слишком рискованно. Так вот. Стемнеет. Я разденусь и поплыву без костюма. Надеюсь, что меня не прибьет судорога. А ты, как уже сам сказал, лес подожжешь, чтобы надежно.

Старик шмыгнул носом:

- А че? Вроде нормально.

41

Дожидались вечера, отсыпаясь после вчерашнего недосыпа, на теплой прогретой солнцем земле. Так приятно было поспать при свежем ветерке, обдувающем уставшие тела.

Спали долго. До часу ночи - сказалась усталость.

Ночь оказалась не темнее дня.

И с базы и с "Битума", взрезая темноту, светили слепящим светом белые лучи прожекторов. Они шарили по берегу и по морским волнам как цепные псы, на глаза которым лучше не попадаться. На многие километры доставал этот свет. Плюс к этому, сама база и крейсер светили сотнями ламповых и фонарных огней. И еще раз в пять минут один из часовых запускал в небо осветительную ракету, которая обрамляла прожилки темноты неестественным серебристо-белым светом, освещая все вокруг так, что окружающее пространство походило на предрассветную светлоту.

В темном небе не было, правда, ни звезд, ни луны, но от этого легче не становилось. Нисколько.