Джером Биксби - Забытые имена [антология]

Иеремия взглянул на молодого человека в упор:

— Тебе что-нибудь это напоминает, Дэвид? Ты представляешь себе, как мужчины жмутся около ломающихся машин, а женщины тянутся к свету? Похоже это на Фестив?

Лицо Дэвида побелело. Он взглянул на Джилли, и та вздрогнула, заметив в его глазах озлобление.

— Никогда в жизни не слышал столько глупостей сразу, — сказал Дэвид холодно. — Твое счастье, что ты друг Джилли.

Он заставлял себя говорить спокойно, и Джилли вдруг с сочувствием поняла, что его логике только что была противопоставлена другая логика, его мужскому превосходству угрожал другой мужчина.

— Все, во что я верю, не имеет значения, — тихо произнес Иеремия. — Я не доживу до перемен.

— Это будет иметь для тебя значение, старик, когда твое окно в небо закроют! — в запальчивости повысил голос Дэвид. — Когда ты не сможешь больше запускать своих птиц, потому что над тобой построят три этажа. И можешь быть уверен, это случится скоро.

Увидев, как изменилось лицо Иеремии, Джилли догадалась, что Дэвид попал в самое больное место.

Джилли двигалась по заполненному народом коридору Уровня-8, как всегда ощущая покалывание чувства, вызванного присутствием мужчин вокруг. Этот коридор нравился ей больше других: здесь мужчин и женщин было примерно поровну в отличие от угрюмых «мужских» Нижних уровней или лишенных надежды «женских» Верхних. То и дело она задевала неосторожного пешехода, весело извиняясь и чувствуя восторг от простого прикосновения. В этом коридоре ей не было стыдно за свои действия: все женщины вели себя так же, а мужчины привыкли к этому. «Если бы они еще и как-то реагировали!» — подумала она и на полном ходу, на этот раз ненамеренно, столкнулась с мужчиной, который в самом деле отреагировал, схватив ее за плечо и удерживая на расстоянии вытянутой руки.

— Извините! — весело произнесла она и тут увидела его лицо. — Дэвид!

Целую неделю он, очевидно, избегал ее. Она звонила ему на работу, но там отвечали, что он занят. Пробовала застать его в комнате, где он жил, но никто не открывал на стук. После нескольких дней она сдалась, решив, что связывавшие их узы растаяли, как это часто бывает в таких случаях. Но сейчас, похоже, он хотел с ней поговорить.

— Привет, Джилли, — произнес он намеренно нейтральным тоном, все еще удерживая ее, словно боялся, что она убежит. — Давно тебя не видел. Мы можем поговорить?

Совершенно ошеломленная нахлынувшими при виде его чувствами, Джилли не сразу нашла, что сказать.

— Здесь… Здесь недалеко есть комната отдыха, — наконец пролепетала она.

К счастью, комната оказалась пустой, и можно было поговорить спокойно. Джилли села в кресло, но Дэвид продолжал стоять, нервно перелистывая номер «Жизни Фестива» месячной давности, оставленный кем-то на столе.

— Пишут, продукция гидропоники возросла, — ни с того ни с сего сказал он. — Э-э-э… Джилли, я извиняюсь за тот раз.

— Ничего, все в порядке.

— Я имею в виду то, что сказал Иеремии. Виноват. Потерял голову. Может… Может быть, он и прав. Даже не знаю… Если бы… — Он поднял взгляд, и на щеках его появились красные пятна. — Мне не удалось убедить Жилищный Комитет изменить решение. Но я смог немного оттянуть исполнение.

Джилли справилась со своими чувствами, и в ней проснулась извечная женская язвительность.

— Что это ты вдруг поменял свое мнение? — спросила она.

— Э-э-э, — неуверенно начал Дэвид. — Я заглянул в записи Совета. Не исключено, что Иеремия прав. Насчет фальсифицированной информации для публики. О показаниях радиоактивности и прочего…

— Что ты имеешь в виду? Что сказано о данных по радиоактивности?

— Там нет никаких данных. Ничего нет. — Голос его дрожал от волнения. Никто не снимал этих показаний больше ста лет! Как это могло случиться, Джилли?

— Просто там Внизу они довольны существующим положением и всегда будут довольны. Как сказал Иеремия, столько поколений прожило Внутри, что они просто боятся выходить Наружу. Им нравится все, как есть.

— Не фантазируй, — сказал Дэвид серьезно. — То, что нет никаких данных, еще не означает, что нет радиации.

— Дэвид, мы подвергаемся маленькому воздействию радиации уже очень давно. С тех пор как Фестив начал строить надземные этажи. Может, мы уже приспособились?

— Может.

— Тогда… — Она резко встала и схватила его за руку. — Значит ты почти уверен в правоте Иеремии и лживости Совета, но просто боишься выйти Наружу?

— Да, — ответил он, не поднимая глаз. — Я ничего не могу с собой поделать, Джилли. Я боюсь Атмосферы и знаю, что не смогу ею дышать. Дело не в радиации… Я просто ей не верю.