Владимир Клименко: Котёл колдуна

Затем послышался тяжелый-претяжелый вздох откуда-то снизу, и он очутился на дне глубокой впадины, и увидел Тима на краю обрыва как бы через огромную линзу, увеличенным в несколько раз.

Через бесконечно долго тянущееся мгновение послышался резкий удар, будто крепко прихлопнули дверь в иной мир, и земная твердь вновь застыла, но еще до этого Павел упал ничком на камень, уткнувшись лицом в седой мох.

Солнечный зайчик, отразившись от никелированной спинки кровати, больно ударил в глаза, и Павел непроизвольно зажмурился. Он еще ничего не помнил и даже не сознавал себя, а просто жил спокойно и естественно, как примитивная, не осознающая, что она живет, белковая клетка.

Извне слышались звуки тихой суеты, и этот невнятный шум становился с каждой минутой понятнее и понятнее.

Павел вновь открыл глаза.

Белый потолок, окно, свет. Много света. Белые халаты и, наклонившееся совсем близко к его лицу, лицо незнакомого молодого мужчины.

- Вот, - голос мужчины выдавал скрытое торжество. - Все так, как и должно быть. Безусловно болезнь Жарова, - эти слова он произнес, обращаясь к кому-то невидимому, но, несомненно, находящемуся рядом. - Это для вас такие случаи в новинку, а у меня за шесть лет работы на полигоне их накопилось примерно с десяток. Ты - молодец! - он нащупал пульс и удовлетворенно кивнул. - Теперь самое страшное позади. Скоро будешь на ногах. Вот, Инне не забудь спасибо сказать, она от тебя неделю ни на миг не отходила.

Павел безучастно посмотрел в сторону, куда кивком указал доктор.

Что с ним случилось? Попал в аварию?

Белое пятно халата приблизилось со стороны окна. Лицо в контражуре было почти неразличимо. Лишь волосы вспыхивали золотистым сиянием, окружая голову девушки нимбом.

Девушка подошла совсем близко. Наклонилась.

- Пинна! - закричал Павел, но прохладная ладонь предостерегающе легла на его губы.

- Видишь, Инна, ты ему понравилась.

Доктор рассмеялся и встал со стула, собираясь уходить.

- Ну, мне здесь теперь делать нечего, процедуры по графику.

Павел попытался сесть, и это неожиданно легко ему удалось. Тело слушалось безупречно, он чувствовал каждую мышцу, словно лежал не на больничной койке, а просто вставал с постели после здорового отдыха.

- Ну уж нет! - Пинна шутливо толкнула Павла в грудь. - Лежи-лежи. Ты так меня напугал.

- Где Тим? - вскрикнул Павел, но Пинна осуждающе покачала головой, и он продолжил уже шепотом. - Что с Тимом?

- С ним все в порядке. Теперь - он Хранитель.

- А Колдун?

- Ты же знаешь, - по лицу Пинны пробежала тень. - А вот Китоврас уцелел. Правда, пришлось лечить. Но главное - жив.

- Ты-то как здесь оказалась?

- А я с тобой. Так будет лучше, правда? И ты ведь не против? - лукаво улыбнулась Пинна.

- Я... - растерялся Павел. - Я - нет. Скажи, что с озером. Мы вернемся туда?

- Может быть. Как захочешь. Только того озера больше нет.

- Совсем нет озера! - Павел снова приподнялся на кровати, и Пинна успокаивающе обняла его.

- Нет, ты не так меня понял. Есть озеро, оно называется Тургай, и скоро его откроют для туристов. Ты ведь хотел пройти озеро на байдарке?

- А как же Тим, Никишка? Смогу ли я встретиться с Китоврасом?

- Я же сказала, может быть. Я пришла за тобой в твой мир, когда-нибудь ты станешь способен прийти в мой. Смотри лучше, что я тебе подарю.

Пинна шире отдернула шторы. Ломкие слабые стебли больничной герани под ее взглядом стали ярко-зелеными, а в следующий миг киноварью загорелись цветы.

Цветы из минувшего будущего.

Цветы из ненаступившего прошлого.