Андрей Круз - Лучший гарпунщик

- А кто постарше?

- Прогонят, толку-то с них, - махнул он рукой. - Пусть живут как хотят, угрозы уже нет, племя вымерло.

- А выживут?

- Не знаю, - равнодушно ответил Василь. - Если жить будут тихо, то может и выживут. Но вряд ли, туда другие племена придут наверняка, добьют всех.

Вот так, а вот и суровая действительность. К этому тоже привыкать надо, как я понимаю, «век гуманизма» здесь пока точно не наступал, пока сплошной практицизм. С другой стороны… грабили и убивали их мужчины в пользу всего племени, и все племя этим пользовалось. А теперь все племя и отвечает, вопрос решен радикально, зато наверняка. Гуманизмом здесь и не пахнет, а пахнет коллективной ответственностью. С людьми дикими, теми, о который преподобный Савва сказал: «Но что делать с теми, кто далек от дома нашего Закона и кто его презирает? Теми, кто руководствуется простым инстинктом: хочу - дай. Не даешь - украду. Не могу украсть - убью и возьму». На них ведь, таких простых, только простые меры и действуют. Вот такие как сегодня. Или как у Ермолова были. Или как взять всех - и выселить. По крайней мере, в те времена, когда власти умели поступать так, проблемы решались. А потом они только заметались под ковер или накапливались, но не решались никогда. И ты узнаешь, что вроде ты и у себя дома, но уже ни разу в нем не хозяин из-за пригретых таких вот наивно-вороватых маленьких, но страсть каких гордых народов, скорее даже племен. Которых почему-то нельзя обижать.

Я глянул за борт, всмотрелся в голубую поверхность моря под голубым небом. Ка-то чисто все здесь выглядит. И все грани видны, не сливаются с грязью.

- Интересно, мне купаться когда можно будет?

- Купаться всегда можно, я думаю, - сказал Василь. - Морская вода раны целит, это даже дети знают.

К вечеру на борт плавучего лазарета доставили еще полтора десятка раненых, в том числе и двоих тяжелых, которых с нами верхами отправить не могли, несли носилками. Судно снялось с якоря и пошло в сторону города, медленно проматывая назад причудливую панораму зеленого берега.

Дошли до места часам к десяти утра, вошли в порт, обогнув гранитную стену, и я сразу взволнованно заозирался, силясь разглядеть «Лейлу», проверить, не делась ли она куда-нибудь? Нет, не делась. Яхта стояла у «казенного» причала рядом с церковным пактеботом, по пирсу прохаживался часовой, один из городских объездчиков. Наше судно прижалось к соседнему пирсу, на который сразу начали загонять повозки, принимающие лежачих раненых. Меня отпустили своим ходом, только пожилой врач, похожий на доктора Айболита в своей маленькой белой шапочке, напутствовал словами:

- Вам пока покой нужен, как минимум неделю, а то швы разойдутся. Гулять соберетесь - извозчика берите, или ходите недалеко. И вот вам палочка, опирайтесь, - оп выдал мне довольно аккуратно выточенную трость с резиновым наконечником.

- Спасибо, доктор, - поблагодарил я его, примериваясь к тросточке. - Когда вообще в норму приду?

- Месяц, я думаю, - ответил он. - Я вам очень большую дырку там проковырял, так что шрам тоже будет внушительным.

- Это не страшно, - отмахнулся я.

- Страшно то, что шрамом мог не отделаться, - его указательный палец уставился мне в лицо. - Некроз тканей развивается не только вширь, но и вглубь. Еще немного - и были бы задеты крупные сосуды и основные нервы. И ты остался бы калекой. Хорошо, что хоть как-то успели, больших проблем теперь не ожидаю. Так или иначе, но швы придется снимать. Или здесь, или… откуда ты?

- С Большого Ската.

- Ну, значит там снимешь. И ногу пока береги, понял?

- Понял. А как вообще в таком случае поступать? Если такая бородатая укусит, а от врача далеко?

- Не повезло тогда, - усмехнулся он. - Сыворотку хорошо бы иметь всегда, если в таких местах бродишь. А так надо резать, на всю глубину проникновения ядовитых зубов. Отсасывать кровь, а потом все равно к врачу. До конца так можно от всей дряни не избавиться, все равно оперировать придется.

- Мерзкая гадина, - честно сказал я все, что думал про неведомую бородатую гадюку.

- Не то слово, - согласился со мной врач.

Ко мне подошел Василь, спросил:

- Ты сейчас куда?

- На «Чайку» бы зашел, переоделся и все лишнее сбросил, потом к брату Иоанну.

- Нетерплячка? - уточнил он, усмехнувшись.

- А сам как думаешь?

Да я места себе не нахожу. Нет, верю «особисту», что все будет как надо, но верить - это одно, а убедиться окончательно - совсем другое. Не говоря о том, что вступить в права владения - и вовсе третье. А уже хочется… Хотя при этом понимаю, что вот не было бабе забот, так купила порося. Мне, с моим судовладельческим «опытом» еще с этой яхтой не раз небо в овчинку покажется. Ну да и ладно.