Ларри Нивен - База Берсеркера

Радиопереговоры потекли своим чередом, пилоты начали подсчитывать потери.

Послышался голос Морган: «Холт? Когда мы вернемся на Алмиру с Ринами, я не думаю, что все останется по-прежнему». Холт знал наверняка, что она имеет в виду. Потом Морган добавила: «Я не забыла про кофе. Я очень хочу тебя увидеть!»

«Я тоже», – ответил Холт.

На канале связи послышался голос Д-р Эпсли, она выразила благодарность и поздравила всех от имени ПМ и принцессы Электы. Она попыталась сказать все, что положено.

«Как насчет буджама?» – спросил Богдан. – «Если мы разберем его по частям, то сумеем определить, откуда он взялся?»

Администратор на Алмире согласилась, что это вполне реально.

«А потом, раз у нас есть теперь секретное оружие, найдем по следу его логово и вытряхнем из проклятых машин все внутренности?»

Д-р Эпсли рассмеялась: «Может быть, и вытряхнем, а, может, и нет».

«Непременно вытряхнем!» – сказал Богдан.

Но, когда Холт переводил это Ринам, он не чувствовал такой уверенности.

Находящийся рядом с ним Пере-Сник одобрительно промычал.

Теперь слушай.

Я рассказал правдивую историю. Это было время моей радостной дружбы с «Холтом», как называли его другие Люди, и моего узнавания чужого, но замечательного мира.

В том сражении я был еще совсем-совсем юным и горячим, когда летел на одном корабле с женщиной по имени Кай-Анила, вдыхая ее храбрость и воодушевление, и пытался внести свою жалкую лепту в общее дело.

А теперь я передохну немного, чтобы отдышаться и освежиться.

Только помните, мои щенята, мои малыши, моя надежда, что это – правдивая и правильная история о том, как, наконец, мы начали обретать нашу свободу.

Эд Брайант

Видение Кирси/Алмира было столь продолжительно, что Ларс, почти вернувшийся в реальный мир своего заточения, все еще переживал последний заключительный момент контакта с Ринами. В мире телепатии с деформированным временем перед ним предстали из будущего Холт Калдер и Морган Кай-Анила. А последний прямой контакт с Ринами происходил уже в настоящем. Разум Ларса соприкоснулся с интеллектами двух представителей этой расы – старого Пере-Сника, который раньше являлся ему во сне в виде животного, заросшего темной шерстью, и художника Масс-Грея.

Именно тогда Ларс осознал, как мозг живого существа, этот сгусток протоплазмы, вступает в контакт с разумом, способным существовать внутри разграфленных металлических пластин – или внутри разграфленных устройств, которые в телепатическом сеансе выглядели как металлические пластины с выгравированными серебряными линиями.

«Никакого песнопения там», – пел Пере-Сник. А образ Масс-Грея на заднем плане, с кистью в руке, мудро кивал головой. Пение, поэзия, искусство значат многое. Не все, но многое.

Когда прервался последний контакт и Ларс вышел из телепатического транса, в его голове все еще звучали отголоски мыслей пилотов-истребителей системы Кирси/ Алмира. Он все еще ощущал магию интеллекта Ринов, который так же отличался от разума его самого и Кампана, как они оба отличались друг от друга.

И, конечно, именно от Ринов исходило это последнее задиристое замечание о стихах, пении, искусстве. Ларс не знал, предполагалось ли и его сохранить в тайне. Несомненно, зонд берсеркера выудил эту мысль из сознания Ларса вместе с остальными эпизодами. Теперь не имело значения, была ли полученная информация секретной – берсеркер был знаком с ней не хуже Ларса, а, пожалуй, и лучше.

Заключенные едва успели вернуться в свое жилище, а дверь за ними – захлопнуться, как сквозь толщу скал раздался грохот взрыва и толчок, достаточно сильный, чтобы свалить пленников с ног. С укрепленного балками потолка посыпались осколки. В какое-то мгновение Ларсу показалось, что он снова очутился в шахте с Джеммой и Патом Девлином.

Наксос закричал: «Это – не рудниковые работы, это военная атака!»

Все переглянулись. Ларс увидел на лицах своих товарищей смешанное чувство страха, надежды и восторга. Возникшее минутное затишье показалось вечностью. Ларс затаил дыхание в ожидании, что берсеркер или его противник превратят их в ничто.

Потом титанический, раздирающий уши рев потряс скалу, воздух и самое пространство. Это – не взрывы, подумал Ларс, – а запуск. Берсеркер поднимал в космос свои боевые комплексы, пытаясь скорее ввести их в действие на безопасном от планеты расстоянии. Тот, кто напал на базу, поймал его врасплох.