А Аттанасио - Темный Берег

Повернувшись спиной к следам бойни, он вышел сквозь бамбуковые ворота на болотную дорогу, где случился побег. Из густых вечнозеленых зарослей рядом с тропой поднялся змее демон.

- На воде не осталось следов, - сообщил он. - Суша слишком широка. Нужно позвать еще братьев.

- Нет, больше братьев звать нельзя, - твердо ответил Ралли-Фадж. - Ему нужно было время, чтобы оценить, что тут происходит, на этом болоте. Поскольку как-то это касалось герцога, он чувствовал необходимость информировать Худр'Вра немедленно, пока тот не узнал от своих змеедемонов. И все же колдун колебался.

Далеким зрением Ралли-Фадж видел Поезд Боли, дергающийся рывками. Он почти слышал вопли Рики и Дрива, отдающиеся эхом. Врэт был счастлив.

"И зачем сейчас беспокоить Властелина Тьмы? - подумал колдун. - Пока он получает удовольствие, я выслежу его врагов. Я найду Тиви и Бульдога и тех, кто их освободил. Угрозу я обращу себе во благо".

Тех немногих змеедемонов, что заняты в поисках, надо держать на этом задании и дальше, решил колдун, возвращаясь в лагерь. А огры - эти не посмеют его выдать после сегодняшней казни.

Над изрубленными трупами гудели мухи. Колдун быстро вышел в грубо срубленные ворота и направился во дворец. Еще на топкой дороге он услышал металлический рев локомотива, все быстрее гонящегося за собственным хвостом. Поглядев на пирамиду, Ралли-Фадж почувствовал прилив гордости от грандиозности ее ужаса.

Тук. Тук. Тук.

Под шепчущим кипарисовым навесом ходули вышли на мощеную тропу, ведущую прямо к его садам. Тилия стояла возле цветных колец песчаной клумбы, разглядывая спящую звезду.

Ралли-Фадж остановился так резко, что бескостные руки взмахнули. Он никого здесь не учуял. И через миг понял почему. Ведьма поглядела на него сквозь скрещенную прозрачность серых вуалей и растаяла.

Колдуна пронизал холодный ветер. От Властелина Тьмы секретов не будет.

Ткань Небес дышала светом под облаками, бегущими под Извечной Звездой. Моросил дождь, поднимались туманы. Столбы сияющего света дня пронизывали глубины туманных развалин, как узкие пути в царство погибших душ.

Кавал сидел, парализованный потрясением, в одном из этих синих лучей дневного сияния. Чарм исходил из него эктоплазменным туманом и смешивался с поднимающимся паром дождя.

Сидящий перед ним Поч тоже не двигался. Вязкий Чарм переливался через него, поддерживая телепатическую связь с чародеем. Он ощущал жгучее раскаяние Кавала.

- Это я спустил с цепи смерть и страдание для многих тысяч! Я уничтожил Арвар Одол - твой дом, - твоего отца, который мне верил...

- Ты не знал.

- Я не знал - я ничего не знал... - Он прикрыл морщинистые веки, вглядываясь в собственную тьму. - Меня использовали слепые боги.

- Они используют нас всех, мастер Кавал, - сказал Поч, стараясь его утешить и испытывая благодарность за поток живительного Чарма, текущего к нему от чародея. - Разве не этому учат нас ведьмы и мудрецы?

Кавал вспомнил мечту своей жизни - стать мудрецом, и горькая насмешка над самим собой скривила в улыбке углы его губ.

- Случай забросил меня на Темный Берег. Смерть самым жестоким образом освободила меня из этого холодного мира. А теперь Справедливость - да, Справедливость - взяла меня в свои слепые руки. - Глаза его распахнулись и уставились вперед, не мигая, будто он и сам лишился зрения. - Разрушение! Страдание! Это все моя работа - все это привел в движение один только я. Только я. Один из всего Ирта...

Поч испугался, что чародей сходит с ума - единственный человек, который может их спасти. В страхе он протянул руку, схватил мишурную оболочку высохшего старика и встряхнул.

- Кавал, перестань!

- Тайна нашей жизни прядется в танце трех слепых богов, - бормотал чародей, все еще вглядываясь с безумным напряжением в истину невидимого мира.

- Перестань немедленно! - Поч тряс старика, рассыпая клочья Чарма, похожие на рваное руно. - Перестань! Перестань!

Старик вздрогнул, моргнул, увидел испуганного мальчика и успокоился. Твердо взяв Поча за запястья, он аккуратно высвободился.

- Спасибо. - Он говорил серьезно, отвечая на вопрошающий взгляд Поча улыбкой самообладания. - Прости. Я забылся. Сейчас уже лучше.

Чарм чародея перешел в ровное излучение, голубоватую пыль, закрутившуюся вихрем, в пыльцу небывалых растений. Поч понял, что самые кости Кавала стали носителями Чарма. Его тело - живой амулет.

Хотя телепатическая связь исчезла, Поч видел печать глубокой скорби на морщинистом лице Кавала и знал, что эту боль Чармом не исцелить.