А Аттанасио - Темный Берег

Он позвал змеедемона и велел прикрепить свою иссохшую плоть к ходулям. Щупальца работали ловчее любых людских рук, и колдун в мгновение ока уже стоял посреди сада.

Тук. Тук. Тук.

Он перешагнул клумбу, где лежала на цветном песке упавшая звезда. Она спала, и он решил не будить ее - не хотел привлекать к ней внимания. Может быть, Властелин Тьмы ее не заметит, и колдун оставит ее себе ради своих планов и целей.

Тук. Тук. Тук.

Он шел вверх по спиральному пандусу, проверяя по дороге янтарные клетки пленников. Розоватый неон кровавого дыма клубился вокруг заключенных в камень тел, свидетельствуя, что они еще живы, еще страдают.

Удовлетворенный колдун пошел вверх к широкой прорези возле вершины пирамиды. Тук. Тук. Тук. Он топал ходулями вниз по фасаду пирамиды, удерживаемый от падения той же черной магией, что двигала локомотив и вагоны по невероятному кругу.

Ралли-Фадж знал репутацию герцога, мастера Чарма из школы Аазора. Это была практическая школа волшебства, которую колдун вовсе не собирался недооценивать, поскольку сам когда-то ее прошел - более 150 000 дней назад, будучи одним из учеников самого Лазора. Следовало убедиться, что Дрив по-прежнему лишен возможности как бы то ни было организовать побег.

С галереи обзора он смотрел, как локомотив проползает мимо в своем демоническом движении в никуда. В первом за локомотивом вагоне стоял Дрив, распластанный вдоль высокого окна, с разлетевшимися, как лучи, волосами, с размазанным по стеклу лицом, с искривленным в сумасшедшем, невыносимом страдании ртом.

Колдун улыбнулся. Кожаное лицо не шелохнулось, но синее пламя во рту заиграло ярче. Он устроил этот вагон так, что жертвы вынуждены демонстрировать свою муку: единственная надежда уменьшить хаотическую неизбежность боли была только одна - прижаться к окну.

Тук. Тук. Тук.

Колдун заковылял прочь, покачиваясь от радости. Он вернулся к спящей звезде и подумал, не разбудить ли ее. Ему хотелось наполнить себя Чармом и устроить праздник, но холодок тенью прошел сквозь него. Кто-то приближался к нему.

Он ощутил вкрадчивую суетливость Вороньего Хлыста и произнес звук, открывший стеклянные стены. Мгновение спустя Вороний Хлыст уже пробирался среди подстриженных фруктовых деревьев и шпалер лоз, и колдун заглянул в его несложную душу.

Еще одна удача! Ралли-Фадж вздрогнул от радости, узнав о том, что несколько информаторов из заключенных видели лекарку Старую Сову без кожи из света. Заклинательница Рика, герцогиня Нхэтская, тоже была в его руках!

Вороний Хлыст скользнул в сад:

- Мой господин, у меня есть новости...

- Я уже послал змеедемона привести сюда Рику, - остановил надсмотрщика Ралли-Фадж. - Твой приход подтверждает твою верность нашему господину, Властелину Тьмы. Так что пойдем со мной, пойдем, Вороний Хлыст, посмотришь, как уходят в ничто наши враги; медленно, очень медленно...

Тук. Тук. Тук.

Колдун снова поднимался по широкой каменной спирали. Вороний Хлыст гордо сопровождал его, стараясь скрыть ужас при виде вплавленных в камень пэров, плавающих в собственной крови.

На середине пути они услышали крики. Почти сразу же мимо пролетел змеедемон, неся в когтях и щупальцах Рику. Морды на груди чудовища жевали ее, и слышался несмолкаемый вопль страдания.

Колдун прибавил шагу, и Вороньему Хлысту пришлось перейти на бег, чтобы не отстать. Рукава его темного плаща раздувались как крылья. Из-за поворота выплыл огромный портал, и пораженный надсмотрщик замедлил бег.

Рика лежала в путанице разорванной одежды, сила покинула ее, обмякшее лицо было прижато к полированному камню. Рядом с огромным пилоном она казалась мошкой, а нависший над ней змеедемон - мошкой чуть побольше.

Тук. Тук. Тук.

Ралли-Фадж на своих ходулях подошел к парапету и перешагнул его. Змеедемон подобрал Рику, и она задергалась, не в силах освободиться из крючковатых цепких когтей. С жалобным воем она исчезла, уносимая демоном в гигантский проем.

Вороний Хлыст пододвинулся к краю и стал смотреть вниз на Ралли-Фаджа на ходулях и змеедемона, который тащил Рику в цепь гравитации - конвейер боли, который он видел издали, выписывающий нули на вершине пирамиды.

Поезд притормозил с металлическим скрежетом. Когда первый вагон проехал мимо, Вороний Хлыст увидел человека, прижавшегося к стеклу лицом, полным беспощадного страха.

Надсмотрщик отшатнулся, пораженный силой боли и безмолвной мольбой во взгляде. В груди у него вспыхнул жар, сердце зажглось желанием при виде такой силы и такого бессилия.