А Аттанасио - Темный Берег

- О, Влас-стелин Тьмы будет очень рад ус-слышать твое с-суждение о его с-слабос-стях. Пойдем, Дрив. Я должен посадить тебя в контейнер, пока ты не исчез с-совс-сем.

Колдун дернулся и зашагал по дороге, волоча за собой Дрива.

Герцог ничего не мог поделать, не в силах вырваться из мощного захвата чужой магии, и лишь беспомощно смотрел, как проплывают бледные шары болотных деревьев.

- С твоей помощью мы можем избавить Ирт от этих чудовищ, - снова заговорил он.

- Не трать зря с-с-силы, волш-шебник, - холодно посоветовал Ралли-Фадж. - Пос-сле того, что с-сделал нам твой прадед, я с-скорее с-с адом заключу с-союз, чем с тобой.

- Ты уже заключил союз с адом, Ралли-Фадж! Врэт - ожившая пустота. Он уничтожит все!

- И ты это увидиш-шь с-своими глазами, - пообещал колдун. - Я тебе придумал с-специально наказание, чтобы был доволен мой повелитель, Худр'Вра. Поезд Боли!

Ралли-Фадж бурлил радостью. Оправдывалось обещание упавшей звезды. Властелин Тьмы щедро наградит его за такого пленника. Будущее его обеспечено и невероятно. В этом глубоком сияющем озере времени он шел к огромной пирамиде с дверью у вершины - длинной, втянутой, свернутой, как цветок зла.

Оказавшись среди бледных стеклянных стен, колдун направился прямо в сад камней, где на ярком песке клумбы лежала упавшая звезда. Печальный дым ее песни витал в воздухе.

- С-смотри, волш-шебник! - прохрипел Ралли-Фадж и вдохнул Чарм упавшей звезды. Ссохшаяся кожа наполнилась ветром Чарма, таким мощным, что лопнули шнуры, привязывающие его к перекладине, и ходули отлетели прочь.

Колдун упал на ноги - живот, обнаженный, блестящая призрачная фигура, черная, как смоляной пузырь. Глазницы горели жаром, в них заклубились вихри, формирующие глаза.

Дрив стоял, обездвиженный магией колдуна, в мозгу лихорадочно мелькали способы бегства. Чарм упавшей звезды гудел, как вибрации ветра, и розовые свирепые глаза ее глядели точно на Дрива, полностью сознавая его присутствие.

- Помоги! - взмолился он упавшей звезде.

Ралли-Фадж разразился громовым хохотом. Обернув мускулистое тело красной мантией, он заговорил голосом уже не вялым.

- Эта звезда сама себе помочь не может. Как же она может помочь тебе, волшебник?

Снова раздался хохот, и колдун схватил туманную ткань эктоплазменного тела Дрива насыщенной Чармом рукой и потащил прочь из сада.

Ралли-Фадж шел вверх по каменному пандусу, размахивая Дривом, как знаменем победы.

Дрив видел камеры в стене, запечатанные янтарем. Размытые тени людей плавали в тумане крови и лимфы. Разорванные до черепов лица прижимались к желтому стеклу.

Пандус вился вверх к огромному зубцу, где висела ночь в цепях звезд. Они прошли через внешний портал к барьеру из неотделанного камня, вбитого прямо в поверхность пирамиды, к ржавому барабану и поезду скрипучих вагонов.

Ралли-Фадж переступил барьер и, не замечая гравитации, пошел вниз по вертикальному спуску.

- Жаль, что у нас мало времени на разговоры, кузен Дрив, но твое тело света тускнеет. А здесь магия Властелина Тьмы поддержит тебя, пока не прибудет твое тело - и сам Худр'Вра не придет сюда тебя забрать.

Заскрипела пузырчатая металлическая дверь вагона, и колдун закинул астральное тело Дрива в черную темноту. Боль началась сразу, не успела захлопнуться покоробленная дверь. Локомотив с визгом двинулся в трудный путь.

Сплошной огонь боли покрыл каждую точку сознания Дрива. Он поедал, как безмолвие, жадно и глубоко.

Лорд Дрив потерял разум, но не сознание. Он полностью осознавал и невероятно остро чувствовал мучения, которые им владели. Но исчезла любая способность к размышлению. Боль стала его существом, осознание боли - его тенью.

За иллюминаторами с грязными потеками вертелись по очереди неподвижные звезды и хаос болот - цепь щелкала по своему прерывистому кругу, сначала на пирамиду, потом вниз. На вершине, под входом в покои Худр'Вра, боль прекращалась. Несколько мгновений ее отсутствия, чтобы с ужасом ждать головокружительного падения обратно в невыносимую муку. Время от времени полярность страдания и облегчения менялась. Весь цикл был предназначен, чтобы оглушить, спутать все мысли, забрать все, кроме боли.

Дрив кричал. Кричал громко. Призрачная глотка исторгала стоны, окрашивая воздух двадцатью цветами страдания.

Колдун слышал и радостно плясал в покоях Худр'Вра, танцевал безостановочно ночь и весь следующий день, и следующую ночь. Остановился он только на минутку, чтобы поспешно отправить стаю змеедемонов. Они вскоре вернулись с тем, что, как и знал колдун, должны были найти, - с физическим телом лорда Дрива.