Джон Варли - Тысячелетие

— Один от машины, другой от номера в отеле, — сказал он. — Машина на стоянке Герца, а номер в гостинице «Холидэй», примерно в миле отсюда. Съедете с аэропортовской подъездной дороги…

— Черт возьми, Брайли, я как-нибудь найду гостиницу. Их обычно не очень-то и маскируют. Вы прекрасно поработали. Простите, что так набросился на вас ночью.

Он взглянул на часы.

— Сейчас 7.15. Я сказал репортерам, что вы поговорите с ними в полдень.

— Я? К дьяволу, это не моя работа! Где Горди?

Парень явно не понял, о ком идет речь.

— К. Гордон Петчер. — Опять недоуменное молчание. — Член комитета. Ну, знаете, есть такой Национальный комитет по безопасности…

— Ах да, конечно. Конечно.

Брайли провел ладонью по лбу и, как мне показалось, тихонько вздохнул. До меня вдруг дошло, что парень устал не меньше моего. А то и больше: я ведь и дома соснул пару часов, и в самолете. По местному времени крушение произошло в 21.11, так что он, скорее всего, вообще глаз не сомкнул.

— Мистер Петчер звонил, — сказал Брайли, — и велел передать, что будет здесь только к вечеру. Он сказал, что вы сами можете провести небольшую пресс-конференцию.

— «Он сказал»… Черта лысого я буду проводить! У меня своей работы до хрена, Брайли. Мне некогда улыбаться в эти долбаные камеры! — Я осознал, что опять ору на беднягу-стрелочника, в то время как орать мне следовало на Петчера. — Извините. Послушайте, дозвонитесь ему и скажите, чтобы он скорее вылетал. Когда дело доходит до говорильни, он у нас главный по улыбкам. Конечно, формально Горди руководит всей операцией, но в самолетах он ни хрена не разбирается и прекрасно об этом знает. И еще он знает, что без меня и моих ребят, если мы не накачаем его информацией, он будет выглядеть дурак-дураком… Так что за все практические вопросы в течение следующих двух недель здесь отвечаю я. Но он мог бы сделать свою часть работы — вежливенько отдать себя на растерзание джентльменам из треклятой прессы. Все равно он больше ни на что не годен.

Брайли бросил на меня испытующий взгляд, очевидно желая угадать, взорвусь я сейчас или нет.

— Вы не думаете, что лучше бы вам самому с ним поговорить?

Я усмехнулся.

— Я бы с удовольствием. Но придется все же взять вас в посредники. Мне с ним в Вашингтоне придется и дальше вариться в одном котле, а вы тут, на побережье, в безопасности. А теперь скажите мне — куда сгребают металлолом?

— У «Юнайтед» есть ангар на северной стороне поля. Туда все и стаскивают.

— А «Панам»?

— Они арендуют часть ангара у «Юнайтед». Так что оба самолета будут вместе.

— Хорошо. Сподручнее для работы. А тела куда?

— Простите?

— Трупы. Куда девают трупы?

Похоже, я снова привел его в замешательство. Брайли занервничал:

— Ну, наверное, их куда-то складывают, но я…

— Не переживайте. Вы не можете сделать все. Я сам найду.

Я похлопал его по спине и посоветовал немного поспать, потом оглянулся в поисках Тома. Том разговаривал с человеком, чья внешность показалась мне знакомой. Я подошел к ним.

Том начал было представлять нас друг другу, и тут у меня в памяти всплыло полузабытое имя.

— Ян Карпентер, верно? Профсоюз авиадиспетчеров?

Он поморщился при слове «профсоюз»: авиадиспетчеры создали новое объединение, но они до сих пор весьма чувствительны и постоянно помнят о том, что в общественном мнении котируются ниже сенаторов и дуболомов-конгрессменов. Что, на мой взгляд, чертовски несправедливо. В моей личной иерархии авиадиспетчеры стоят даже чуть выше пилотов — почти не уступающих по клановой замкнутости полицейским и врачам, — и уж конечно несравненно выше надутых председателей профсоюзов.

— «Ассоциация», если вы не против, — сказал он, стараясь свести все к шутке. — А вы Билл Смит. Я слыхал о вас.

— Да? Кто из диспетчеров вел самолеты во время аварии?

Он опять поморщился.

— Хотите знать, что я о вас слыхал? Я слыхал, что вы любите брать быка за рога. О'кей. Парень по имени Дональд Джанс. Предвосхищаю ваш вопрос: он не новичок, но и ветераном я бы его тоже не назвал.

Мы смерили друг друга взглядами. Возможно, он догадывался, о чем я думаю; я, во всяком случае, прекрасно представлял, какие мысли вертятся у него в голове. Он не хотел, чтобы аварию свалили на авиадиспетчеров, и он боялся, что я считаю их легкой мишенью. Не секрет, что в комитете уже давно недовольны состоянием авиационно-диспетчерской службы. Прошли годы после массовых увольнений, но наладить воздушно-транспортную сеть в стране так и не удалось. Не знаю, что вы там слышали или читали по этому поводу, я знаю одно: мы до сих пор натаскиваем людей, чтобы заткнуть дыры, образовавшиеся после забастовки профсоюза авиадиспетчеров, а в университетах такой специальности не учат. Диспетчеры обучаются прямо на рабочем месте, и в наши дни их сажают на горячий стул гораздо быстрее, чем было принято раньше.