Фредерик Уоллес - Из двух зол [сборник]

— Звучит хорошо, ну, а на деле?

— Мы его найдем.

Итак, допущена ошибка. Он ослабил сигнал, но не мог его уничтожить. Он все еще выдавал себя полицейскому прибору, им было известно направление.

Жэдивер щелкнул затвором автомата.

— Определим, где мы, — сказал первый полицейский.

— Ну что ж, — ответил второй.

Жэдивер не видел, но мог представить себе мысленно карманный приборчик, которым они пользовались.

— Говорит лейтенант Пардер. Как близко от него мы находимся?

Голос звучал еле слышно. И то, что он успел уловить, беспокоило. Голос звучал очень знакомо.

— Вы удалились от правильного направления на сто ярдов влево. Он — на милю дальше от вас… На милю… или на сто пятьдесят миль…

— Значит, он движется, — сказал лейтенант. — Но за сто пятьдесят миль отсюда находится болото.

— Я знаю об этом, — ответил мучительно знакомый голос. — Не могу уточнить — находится ли он внутри города или за его пределами. Если внутри, мне нужно, чтобы он двигался. Передвижение в зоне ста пятидесяти миль даст возможность узнать с помощью простой математики расстояние, на которое он сможет удалиться в джунглях.

Голос смолк.

— Нужно послать группу обыскать болото. Вы отправитесь на милю дальше. Мы хотим поймать его не позже сегодняшнего вечера. Если не удастся, возможно, подождем до завтрашней ночи.

— Я найду его, — сказал лейтенант. — Доложу, когда выполню свой долг.

До Жэдивера донесся шум удаляющихся шагов. Он вздохнул с облегчением. Импровизированный щит не являлся абсолютной преградой. Они знали только направление, но не расстояние от центрального локатора. Поглотитель влиял на силу сигнала, и они не были уверены в его точности.

Визит дал ему многое. Значит, существовал только один прибор. С двумя они могли применить метод триангуляции, не обращая внимания на силу сигнала. Но был только один — и это путало их карты.

Он мог представить — почему они хотят схватить его ночью. В течение дня радиопомехи атмосферного происхождения затрудняли прием сигналов. Значит, день для него безопасен.

Вернувшись к кровати, он снова лег. Сон не приходил. Этот знакомый голос… Чей он?

Мужчина и женщина-робот с левой стороны и спокойная пара с правой тоже проснулись от шума в холле.

Женщина шмыгнула носом.

— Мне все равно. Генри. Мы собираемся обратно на Землю.

Молодой голос, хотя, не видя ее, он не мог это утверждать определенно. Лет тридцать — не больше. Жэдивер ненавидел нескромность в подобных обстоятельствах. Он попытался заснуть, но не мог.

— Сейчас, родная, мы не можем, — шепнул ей в ответ Генри. — Ведь мы приобрели землю, и никто не собирается у нас ее купить обратно.

— Мы купили ее, когда нам сказали, что здесь растут розы, — произнесла женщина громко, в голосе ее слышалась горечь. — Большие, большие розы, такие огромные, что часть растения находится под землей, виден только цветок… Такой большой, что стебель не может его выдержать…

— Но, душенька…

— Не зови меня душенькой… Конечно, у нас есть розы, десять футов вокруг, по всему нашему участку, в точности так, как они говорили…

Голос ее поднялся выше.

— Грязные розы — вот что они такое. Вонючие грязные розы, гниющие в слизистых дырках почвы.

Она снова шмыгнула носом.

— Ты помнишь картины, которые они нам показывали? Люди держали в руках розы, но не смотрели на них. И ты знаешь, почему? Потому что нам не хотели показывать выражение их лиц. Вот почему…

— Не так уж плохи дела, — мягко сказал мужчина. — Может, мы что-нибудь и сумеем сделать.

— Что мы можем сделать? Розы отравляют скот, и собаки от их запаха бегут прочь. Но мы ведь люди.

— Я уже думал, — сказал мягко Генри. — Я уничтожу эти розы. Я заполню все дырки твердым веществом. Останутся только лунки.

Женщина спросила с сомнением:

— А ты сможешь?

— Думаю, что да. Конечно, я должен немножко поэкспериментировать, пока найду правильный состав отвердителя.

— Ну, а что мы станем делать с лунками?

В ней пробудилась надежда.

— Мы можем вычистить оттуда грязь, — сказал он. — Через некоторое время запах исчезнет. Мы можем даже использовать эту пакость на удобрение.

— Но лунки все же останутся.

— После нескольких дождей они заполнятся водой. Мы сможем выращивать там уток.

— Белых уток?

— Если тебе нравится…

Женщина затихла.

— Если ты думаешь, что мы сможем это сделать, тогда попытаемся, — сказала наконец она. — Мы вернемся на ферму и забудем о Земле.