Дамарис Коул - Знак драконьей крови

Боср пощупал зерно, попробовал сушеные фрукты.

- Зерно чистое, и фрукты не подгнили, - удивленно объявил он.

Его длинный нож взрезал головку сыра. Терпкий аромат белого сыра распространился в воздухе, и Байдевин почувствовал, как рот его наполняется слюной.

Боср протянул Нориссе толстый ломоть сыра, Норисса разломила его пополам и отдала детям.

- Хватит на всех, Боср, как вам кажется?

- Если угодно, госпожа. - Боср поклонился.

Некоторое время все сосредоточенно жевали. Пока Боср чистил лезвие ножа, Байдевин тщательно обернул свежий срез сырной головки вощеной бумагой. Потом он обвязал сыр грубой тканью и поспешил за остальными, которых Норисса повела в следующую комнату.

Из этой комнаты они попали в следующую, а потом - еще в одну и еще... Комнат оказалось всего восемь, и каждая была освещена мягким светом, лившимся прямо с потолка. Каждая комната была забита всяческими необходимыми вещами. Тут были одеяла, была мужская одежда, были инструменты для ремонта оружия, был склад дров и запасы трута и лучины для растопки. В последней комнате Бремет вытащил из кучи одежды меховую куртку и набросил ее на плечи Нориссы. Байдевин заметил, как их пальцы встретились и на краткий миг задержались, касаясь друг друга, пока Норисса плотнее запахивала куртку. Затем она повела их обратно в главную пещеру. Байдевин шел последним, яростно топча ногами пыль на полу комнат.

Не задерживаясь в главной пещере, Норисса прошла через проход в противоположной стене. Короткий коридор, заворачивающий направо, привел их в маленькую прихожую.

Вдоль одной стены стояла единственная кровать, оставляя достаточно места, чтобы пройти туда, где за тяжелой занавеской скрывалась последняя комната.

В этой комнате стояла такая же кровать, как в прихожей. Напротив нее был установлен легкий складной столик. В изножье кровати стояла на полу кожаная дорожная сумка. На широкой каменной полке стоял деревянный ларец, и были разложены различные предметы, необходимые женщинам для ухода за своей внешностью.

Норисса задумчиво прикоснулась к серебряному гребню, погладила крышку ларца и прошептала:

- Это была комната моей матери.

Не сказав друг другу ни слова, мужчины вместе вышли из комнаты.

Они устроили лагерь возле входа в главную пещеру. Восемь маленьких комнат с припасами дали им все необходимое доя того, чтобы устроиться со всеми удобствами. Норвику тоже отнесли теплую одежду, еду и оружие и оставили его сторожить вход в пещеру на склоне горы.

Вскоре в горшке забулькал сытный суп из риса и сушеного мяса. Кей удивил всех, сумев испечь на углях три золотистые лепешки.

После того как они поели, Байдевин отозвал Медвина в сторонку и рассказал ему о том, что произошло в те несколько мгновений, пока он оставался с той стороны алтаря. Когда гном и маг проходили мимо этого места, посох Медвина снова ярко вспыхнул, а потом снова померк и спокойно замерцал.

Медвин несколько раз вздохнул. Его удивление и любопытство были очевидны.

- Это место - настоящая загадка для меня, - он кивнул в сторону комнаты, где оставалась Норисса. - И она тоже - тайна. Сила, которую она демонстрирует, не принадлежит ей - в этом я уверен.

- Возможно, это наследие ее матери, разбуженное ее присутствием, предположил Байдевин. Взглянув на посох, он быстро отвел глаза, борясь с желанием выхватить магический жезл из рук наставника.

- В твоих словах есть доля истины, - кивнул Медвин. - Теперь, по крайней мере, понятно, что задумала Бреанна, когда покинула Актальзею незадолго до своей гибели. Но здесь есть еще что-то - еще кто-то, - он повернулся и посмотрел на алтарь. - Это попахивает могуществом богов. Эта штука способна повергнуть в прах наш мир и вызвать из небытия бессчетное количество новых. Кто скажет, как она сюда попала?

- Амулет Нориссы? Компаньон? - прошептал Байдевин. - Ведь из-за этой вещицы и началась эта ужасная война. Норисса уже упоминала о великой магии, которая всегда с ней, но которую нельзя трогать.

Медвин нахмурился:

- Она ничего не говорила мне об этом.

Байдевин посмотрел сначала на алтарь, потом на коридор, ведущий в комнату Нориссы.

- Что же это могло быть, если в этом заключена такая сила?

- Проклятье! - в голосе Медвина зазвучал сильнейший гнев. Последние свои слова он произнес намного тише, но его палец очень решительно и сурово угрожал Байдевину. - У моей госпожи Бреанны было достаточно силы, чтобы повергнуть Фелею одним ударом, но она предпочла умереть сама, чем выпустить эту силу на свободу и погубить одного-единственного ребенка! - в этом месте он погрозил Байдевину уже посохом. - Я знаю, как ты любишь магию и волшебство, Байдевин, но запомни - эта власть развращает без пощады и милосердия. Вспомни о тех разрушениях, которые причинила Фелея, стремясь завладеть этим Знаком. И смотри, чтобы тебе не последовать ее примеру!