Айра Левин - День совершенства

— Это Карл подарил мне, — сказал Чип.

— Прекрасная картинка, Карл, — оценила Айин. — Ты хорошо рисуешь.

Карл, уже в пижаме, сказал:

— Спасибо. Я рад, что тебе понравилось.

Чипу Айин прошептала:

— Все пропорции не соответствуют. Ну ладно, пускай тут висит. Ты поступил вежливо по отношению к Карлу, что повесил ее тут.

Иногда в свободные часы Чип с Карлом наведывались в музей Пред-У. Карл рисовал эскизы мамонта и бизона, пещерных людей в звериных шкурах, солдат и матросов в форме. Чип бродил по залам, рассматривал древние автомобили, магнитофоны, телевизоры, сейфы и наручники. Он изучал макеты и рисунки старинных зданий: церквей со шпилями и контрфорсами, замков с боевыми башнями, больших и малых жилых домов, их окна и двери, оборудованные хитроумными замками. От окон, по его мнению, должна была быть польза. Наверное, было приятно взглянуть на мир из окна своей комнаты или из окна, рабочего кабинета; от этого человек сам себе мог показаться значительней. По ночам дома с рядами освещенных окон должны были выглядеть привлекательно, даже красиво.

Как-то раз днем Карл зашел в бокс к Чипу и, сжав кулаки, встал подле письменного стола. Чип взглянул на него и подумал, уж не лихорадит ли Карла или что-нибудь еще хуже: лицо его пылало, глаза сузились в щелочки и странно блестели. Но нет, это просто от злости, такой злости, какой Чипу еще не доводилось видеть, злости, от которой у Карла буквально свело судорогой рот, и он не мог говорить. Чип взволнованно спросил:

— Что случилось?

— Ли, — сказал Карл. — Послушай. Ты можешь оказать мне услугу?

— О чем речь! Конечно!

Карл нагнулся к нему и зашептал:

— Попроси у Уни альбом, хорошо? Это для меня. Я только что сделал запрос, и мне Уни отказал. Лежало пять сотен, такая чертова куча, а мне пришлось вернуться и положить на место.

Чип уставился на него.

— Попроси одну штучку, а? — умолял Карл. — Ведь любой может заняться рисованием в свободное время, верно? Ну, пожалуйста.

С мукой в голосе Чип сказал:

— Карл.

Карл поглядел на него, его злость прошла, он выпрямился.

— Нет, — сказал он. — Нет, я… я просто потерял контроль над собой, вот и все Прости меня. Прости, брат. Забудь об этом. — Он хлопнул Чипа по плечу. — Я уже в полном порядке, — сказал он. — Через недельку повторю свой запрос. Все же я слишком много рисовал, я так думаю. Уни лучше знает, что мне нужно. — Он двинулся по коридору в сторону ванной.

Чип, весь дрожа, вернулся к письменному столу, сел и обхватил голову руками.

Это случилось во вторник. Еженедельная встреча Чипа с наставником должна была произойти на следующий день в 10.40 утра, и на этот раз он расскажет Ли ИБ о том, что Карл болен. Теперь он не боялся бить тревогу впустую; ждать столько времени было проявлением безответственности. Ему надо было доложить наставнику о первом же отчетливом признаке нездоровья, когда Карл удрал с ТВ-сеанса (разумеется, он отлучился, чтобы порисовать) или когда он заметил у Карла необычное выражение глаз. Зачем он, черт побери, выжидал? Ему уже слышалось, как Ли ИБ деликатно упрекает его: «Не очень-то по-братски ты поступил, Ли».

Ранним утром в Вуддень он все же решил сначала сходить за балахонами и за свежим номером «Генетика». Он спустился в центр материального снабжения и бродил по проходам между стеллажами. Взял «Генетика» и пачку балахонов, поболтался еще, пока не оказался в секции принадлежностей для рисования. Он увидел стопу альбомов для рисования в зеленых обложках; пятисот штук здесь не было, но семьдесят или восемьдесят лежало, и казалось, что никто не спешит их запрашивать.

Чип пошел к выходу, чувствуя себя в полной растерянности. Хотя, если бы Карл дал обещание не рисовать, раз ему не положено этим заниматься.

Он вернулся. «Любой может попробовать немножко порисовать в свое свободное время, верно?» — вспомнил он слова Карла и взял альбом и пачку углей. Потом направился к ближайшему контрольному посту; сердце замирало, руки дрожали. Он сделал глубокий вдох; потом еще и еще один.

Приложил к сканеру браслет, и контрольные полоски от пачки балахонов, номера газеты, альбома и пачки углей. На все компьютер ответил «Можно». Он поспешил уступить место следующему номеру.

Чип отправился наверх в общежитие. Бокс Карла был пуст, койка не застелена. Он прошел в свой бокс, положил балахоны на полку, а «Генетика» на письменный стол. На первом листе альбома он вывел дрожащей рукой:

«Только в свободное время. Дай мне слово».