Александр Карнишин - Игра

В темноте натыкаюсь на мягкое. Кто-то ползет в другую сторону. Ничего, совсем ничего не видно. Вот тут должен быть поворот. Делаю шаг налево и наступаю на кого-то. Отскакиваю, но ничего же не слышно. Не слышно и не видно. Осторожно щупаю перед собой ногой — везде мягко. Вот, вроде, кусок бетонного пола, а за ним сразу — какие-то кучи щебня. И лестницу не видно и выход не светится. Сплошной завал. Бетонные плиты, тела под ними, какое-то крошево. И запах пыли. Пыли и почему-то железа. Пыль висит в воздухе, скрипит на зубах, лезет в глаза. Медленно-медленно, ощупывая пол, отступаю назад.

Так же, держась за стену, ковыляю обратно к светлому пятну входа. Спотыкаюсь о кого-то, падаю на четвереньки и замираю, скорчившись на боку. Больно. Очень больно. До тошноты больно, до головокружения. Хочется закрыть глаза и так полежать. Кажется, у меня поднялась температура. Смешно — о температуре думаю. А больше ни о чем и не думаю. Карабкаюсь потихоньку вперед и вверх.

Вот уже и улицу видно. Вот там — улица. Там светло. Там врачи. Там помощь.

Подо мной сплошной слой тел. Руки в грязи. На лестницах лежат трупы. Я сейчас понял, что это трупы. На самом верху замер, лежа на спине, давешний милиционер. Осколок стекла с тетрадку величиной почти перебил его горло. Вниз по ступенькам под тела стекает кровь. У меня руки в крови.

В ушах шумит. Где-то далеко слышна сирена.

Вылезаю на самый верх. Поднимаюсь с колен. Там, где был вокзал, где меня ждали, колышется серо-бурое облако пыли и дыма. Вся площадь завалена кусками бетона и запружена остановившимися машинами. Высотка через дорогу превратилась в груду щебня.

Вой сирен и крик.

Непрекращающийся женский крик.

Свет медленно, чтобы глаза успели привыкнуть, разгорался вверху, освещая двух мужчин в форме с погонами, сидящих перед медленно меркнущими экранами. Когда экраны погасли, а свет набрал полную яркость, что-то щелкнуло, они сразу зашевелились, снимая шлемы, закрывающие все лицо, стали потягиваться, прокашливаться…

— Это как понимать? — строго спросил один. — Это кто у вас так странно запрограммировал?

— Сбой программы, товарищ полковник! Прошу извинить, эмоциональный фон наложился — и сбой в конце получился!

Старший, к которому обратились по званию, вытер лоб, покрутил головой, похрустел позвонками.

— Фон, говоришь? А откуда там, в вашей программе, мой фон?

— Э-э-э… Не понял, товарищ полковник… Это были мои воспоминания!

— Москва? Павелецкий вокзал? Твои?

— Никак нет! Тула, товарищ полковник. Оружейка. Зачистка складов и остальное…

Они посидели вполоборота, глядя друг другу в глаза. Полковник хмыкнул недоверчиво, пожал плечами.

— Но вообще-то в этот раз все как-то живенько получилось… Я бы даже сказал — жизненно, с полным моим эффектом присутствия. Я лично поверил.

— Так, работаем же, товарищ полковник! Работаем! Я ведь предупредил, что программа стала совсем другой! Еще лучше! — обрадовано заговорил второй. Он понял, что программный сбой сегодня обсуждаться больше не будет.

— Какое соотношение? — старший по званию посмотрел на часы. — Один к четырем, что ли?

— Один к пяти. Можно бы еще быстрее, но тогда будет заметно, что компьютер "не тянет". Дискретно может получиться…

Они помолчали. Один еще обдумывал увиденное, второй напряженно ожидал команды.

— И все-таки, значит, вот такой у вас результат?

— Согласно введенным параметрам, товарищ полковник. Можно было поставить другой год, или другую местность выбрать. Не желаете попробовать?

— Потом, потом… Я еще раз зайду, может быть, завтра. Да, скорее всего, завтра, днем. Подготовь там все, а параметры введем уже при мне. Я подумаю тут с аналитиками, что и как надо проиграть.

Полковник встал из кресла, пошевелил плечами:

— Смотри-ка… И не устал ведь совсем.

— Так кресла правильные, товарищ полковник! Не зря средства вложены. В таком кресле можно и весь день просидеть без всякого ущерба для здоровья.

— Да, я заметил еще, вот сейчас как раз формулируется в голове…Что это у вас всей живности там только собаки, пауки, да птица разная. И деревья эти… Елки, да осины, осины, да сосны. И больше ничего? Это вы сами так, что ли? Или это тоже прогноз?

— Нет, это все компьютер. Он на основании имеющихся данных спрогнозировал разные виды животных, но при вводе условий, и чтобы реалистичней была модель, мы там поставили некоторые ограничения. А то "тормозило" бы…

— Говоришь, разные виды? Посмотреть можно? — заинтересованно повернулся к подчиненному полковник.