Джейн Фэйзер - Королевские игры

Когда Розамунда спустилась в гостиную, брат сидел за столом в одиночестве и с энтузиазмом трудился над солидным куском филе. За окном еще не рассвело, и в комнате горели свечи. Окинув сестру внимательным взглядом, он удовлетворенно кивнул и произнес:

- У меня кое-что для тебя припасено. Вот, это из маминой шкатулки.

Брат запустил руку во внутренний карман камзола и положил на стол изящный серебряный ободок. В неровном мерцающем свете украшение таинственно заблестело.

- Какая прелесть! - воскликнула Розамунда и осторожно взяла подарок.

В память о матери ничего не осталось, и она не раз задавалась вопросом, куда же исчезли все драгоценности Дороти. И вот сейчас надела ободок так, чтобы он спускался на лоб и в то же время удерживал волосы, и сразу почувствовала себя взрослой элегантной дамой.

- А тебе идет, - похвалил Томас и концом ножа показал на свободный стул. - Садись завтракать.

Розамунда взяла с блюда кусок хлеба и приняла отрезанную братом порцию филе. Подцепила масло и намазала толстым слоем на хлеб.

- А где мастер Марло? - поинтересовалась она.

- Еще не встал.

Томас недовольно пожал плечами.

- Поедем без него?

Ответа не потребовалось, так как дверь распахнулась и в гостиной появился страдающий похмельем Кит. Бледный, опухший, он со стоном упал на стул.

- Пива! - раздался хриплый голос.

Томас молча наполнил кружку из медного кувшина и подвинул другу.

Кит залпом осушил огромную, объемом в пинту, посудину и мгновенно преобразился: сел прямо и посмотрел на Розамунду ясными внимательными глазами.

- Сегодня вы особенно хороши, мистрис Розамунда. Полагаю, в честь встречи с кузеном?

- Ради господина секретаря тебе бы тоже стоило привести себя в порядок, - ворчливо посоветовал Томас. - Взгляни в зеркало: выглядишь так, как будто все еще пьян.

- Клевета! - Марло небрежно махнул рукой, отметая необоснованное обвинение. - Вода и расческа моментально исправят положение.

Он отряхнул камзол, один из тех, что достались с плеча Томаса.

Томас допил пиво и решительно поднялся.

- Пойду в конюшню; распоряжусь, чтобы седлали лошадей. Через пятнадцать минут жду во дворе.

Он вышел и громко хлопнул дверью.

- Боюсь, я рассердил вашего брата, - промурлыкал Кит, снова наполняя кружку. - К сожалению, Томас прав: необходимо произвести на вельможу самое благоприятное впечатление. Писательство и бедность - вечные спутники. Чтобы не умереть с голоду на каком-нибудь заброшенном чердаке, придется поступить на прилично оплачиваемую работу.

Он встал и поднял очередную кружку. Словно под гипнозом, Розамунда смотрела, как мучимый жаждой богослов и драматург осушил кружку, даже ни разу не оторвавшись, чтобы перевести дух.

- Поеду и добьюсь благоденствия и респектабельности, - провозгласил он и гордо удалился.

Розамунда поднялась в свою комнату, чтобы надеть плащ и перчатки, и, подчинившись внезапному импульсу, сунула в глубокий карман грифельную доску и кусочек мела. Почему-то крепло подозрение, что придется провести в приемной значительную часть дня - особенно если господин секретарь так и не выберет времени для встречи. Прежде чем спуститься во двор, натянула на пышные волосы капюшон - так, чтобы серебряный ободок на лбу оставался на виду.

Перчатки из тонкой зеленой кожи гармонировали с туфлями. Расплачиваясь при покупке, Томас недовольно ворчал, однако он и сам отлично сознавал важность цветовой гаммы. Трудно было предположить, кого доведется встретить в коридорах канцелярии, а потому проявление тонкого вкуса в одежде играло чрезвычайно важную роль.

Томас заметно повеселел, когда Кит Марло появился во дворе преобразившимся до неузнаваемости: камзол опрятен, волосы скрыты высокой бархатной шляпой с черным пером, рубашка сияет белизной, чулки аккуратно подтянуты, башмаки блестят. Не скрывая иронии, красавец насмешливо поклонился другу и покровителю и вызывающе посмотрел в глаза.

Розамунда поспешила сесть на свою Дженни. Во взгляде слегка прикрытых тяжелыми веками карих глаз читалась опасная провокация, и от скрытой угрозы стало не по себе. К счастью, Томас лишь усмехнулся, хлопнул друга по плечу, вскочил в седло и выехал во двор гостиницы, а оттуда - на улицу.

Розамунда не отставала. Наморщив нос, она пыталась как можно меньше вдыхать испарения отвратительной сточной канавы. Удивляться не приходилось: какие-то бесстыдные люди справляли нужду прямо на улице, на глазах у всех. Розамунда постаралась отъехать подальше, а в результате едва не задавила собаку на трех лапах: та бросилась в сторону, испугав Дженни, и лошадь едва не упала на скользкой булыжной мостовой.