Феликс Крес - Северная граница

Рават кивнул, не обращая внимания на Агатру, которая, нарушив строй, шла рядом с конем Дорлота. Не останавливаясь, то и дело беспокойно поглядывая на командира, не прикажет ли вернуться в строй, она пыталась перевязать пораненную шипом кошачью лапу. Сотник сжал коленями бока коня и выдвинулся вперед, задавая темп. Отряд ускорил ход.

Быстрым маршем они двигались прямо на юг. Рават хорошо знал окрестности и не нуждался ни в каких иных указаниях, кроме тех, которые дал ему Дорлот. Стая намеревалась войти в узкую щель между двумя лесами. Он решил, что проще всего будет преградить ей путь. Однако пришлось сделать крюк, чтобы не наткнуться на возвращающихся алерских разведчиков или на саму стаю. Племя наверняка тронется с места сразу после возвращения патруля; шпионов не посылают затем, чтобы потом ждать, пока принесенные ими сведения утратят свою ценность...

Лес, на краю которого укрылись алерцы, назывался Сухим Бором; стая намеревалась обойти его с запада, видимо опасаясь дозорных из близлежащей Алькавы. Лес простирался на значительное расстояние, выпуская в степь многочисленные "языки". Рават сомневался, что алерские всадники станут продираться через густой и частый Сухой Бор. Скорее он предполагал, что, как и разведчики, они двинутся вдоль его края. Невидимые на фоне леса, сами они прекрасно видели всю равнину, не говоря уже о том, что стая таким образом получала свободу маневра. Рават хотел добраться до Сухого Бора в том месте, которое стая должна будет миновать лишь на следующий день. Ночное сражение ему вовсе ни к чему. Проблема заключалась в том, что он должен прибыть на место еще до наступления ночи. Степь не везде одинакова, а на краю леса могут возникнуть всякие препятствия: овраги, буреломы... Сотник не собирался ввязываться в бой на местности, которой никогда прежде не видел. Ведь если его расчеты не оправдаются, дело может дойти до ночной битвы. Тогда любая яма, любой овражек способны изменить исход боя учитывая значительное численное превосходство и подвижность противника.

Командир легионеров был глубоко убежден, что Серебряное Племя, один раз отправившись в путь, не остановится, пока не дойдет до цели. Алерцы не нуждались во сне, вернее, они спали не так, как существа Шерера. Все, что обитало по ту сторону границы, отдыхало иначе, пребывая в частично бодрствующем состоянии. Заснув, алерский воин мог продолжать выполнять простые действия, например идти или ехать верхом. Также он был способен отчасти контролировать свои поступки, хотя реакция его становилась медленнее и действия были не столь точны, как наяву.

Они миновали небольшое селение. К конным патрулям крестьяне привыкли, но более крупный отряд почти всегда предвещал неприятности. Рават послал в деревню солдата с предупреждением. Обычно после обнаружения стаи в расположенные рядом селения направлялись отряды пехоты, местность же прочесывала только конница. На сей раз крестьянам приходилось рассчитывать только на себя.

Сотник сомневался, что время марша рассчитано им правильно, но быстрее двигаться не мог. Уже сейчас выбранный темп был почти убийственным для пехоты. Рават обеспокоенно поглядывал на тяжеловооруженных солдат. Стояло позднее лето, но солнце, которое здесь, на севере, обычно не слишком докучало, вот уже несколько дней заливало степь своими безжалостными лучами, нагревавшими металл до такой степени, что топорники в своих доспехах чуть ли не поджаривались. Из-под больших шлемов струился пот. Шутки разом прекратились. Сотник видел, что, продолжая двигаться в таком же темпе, он попросту прикончит людей. Если он намеревается получить от тяжеловооруженных пехотинцев хоть какую-то пользу в бою, - а ведь они и есть главная его сила! - нужно срочно что-то придумать.

Рават выбрал лучшего всадника и коротко переговорил с ним. Он хотел выяснить, вернулись ли в стаю алерские разведчики. Вскоре солдат во весь опор мчался к указанному месту.

Чуть позже вернулись (впрочем, с пустыми руками) конные разведчики, которые были посланы еще до полудня, и Рават остановил отряд. Лошади, шедшие шагом рядом с пехотой, почти не устали; куда хуже обстояло дело с конями разведчиков. Не обращая на это внимания, сотник рассадил топорников за спинами всадников, себе же за спину - тут не до церемоний - посадил могучего Дорваля. Приказав сбросить мешки с двух вьючных лошадей, стараясь не показывать своего недовольства, велел садиться верхом полуживым от усталости лучницам. Даже дерзкая Агатра держала язык за зубами, не пытаясь оспорить решение командира, - достаточно было одного взгляда на ее подругу, молоденькую Эльвину. Девушка в любой момент могла упасть в обморок. Она полдня шла наравне с рослыми мужчинами; зачастую, чтобы угнаться за отрядом, Эльвина вынуждена была переходить на бег. Всадники взяли вьючных лошадей под уздцы. Рават, всегда заботившийся о том, чтобы солдаты легкой пехоты, нередко сопровождавшие конницу, умели хоть как-то держаться в седле, мог быть вполне доволен. По крайней мере, лучницы с коней не свалятся.